Валерий Бронников - Эта удивительная ранимая Арктика

Сухопутный транспорт оставляет на летней тундре незаживающие раны от колёс, гусениц, телег, волокуш и прочих приспособлений. Растительность от механического воздействия разрушается и очень долго покров естественным путём не восстанавливается из-за сурового климата. Если смотреть с самолёта, эти незаживающие раны хорошо видны в виде многочисленных борозд, пересекающих во всех направлениях многочисленные болота тундры, исполосованные вдоль и поперёк, напоминая человеку о том, что он вторгся на уникальные по своей красоте суровые и ранимые территории; оставил свой, человеческий, след на уникальном творении природы, сильно не задумываясь над тем, что сделал и что останется будущим поколениям людей.

Тем не менее, люди стремились, стремятся и будут стремиться туда, куда всегда стремился человек: в неизведанные или кажущиеся неизведанными суровые края с уникальной по своей красоте и неповторимости природой. Особенно часто это происходит в последнее время. Люди стремятся познать, как жили наши северные предки, на чём передвигались, какими маршрутами и путями ходили по северным морям и океану. Несмотря на то, что давно есть современные суда, человек стремится познать, как в недалёкие времена люди ходили в море на утлых судёнышках под парусами или на вёслах, проходят сами этими маршрутами, используя иногда современный транспорт, а иногда и без такового.

Фото Леонида Лагейского. Оленье стадо на заснеженной тундре.

А ещё стремление в Арктику продолжается для занятия традиционным поморским промыслом, рыболовством или развитым занятием у малых народов Севера – оленеводством. Огромные стада оленей оленеводы перегоняют по тундре с места на место в поисках лучших пастбищ для обеспечения кормом этих неприхотливых животных как летом, так и в тяжёлый зимний период. Такой кочевой образ жизни малые народы Севера вполне устраивает и им не нужна какая-либо другая жизнь.

По сей день выходят суда на промысел, но это уже не утлые судёнышки, а современный транспорт, оборудованный необходимыми механизмами и условиями для хранения продукции, хотя и старинный промысел на лодках и карбасах не забыт и существует по сей день.

Наступающая на Арктику современная цивилизация из других широт и областей приходит со своим «уставом», стремясь сделать свои дела быстрее и с меньшими экономическими затратами; с применением современных механизмов и транспорта; со своими дисциплиной и порядком, с новыми технологиями, порой совсем непригодными к арктическому климату. Но и этот вопрос стал решаться всеми заинтересованными сторонами на международном уровне.

Долгое время в этих суровых климатических условиях никто не обращал внимания на горы оставленного хозяйственного и техногенного мусора, скрывающегося постепенно под снегом. Этот мусор в виде железных бочек, старых металлических конструкций, использованной тары, списанных машин и механизмов постепенно накапливался, превращаясь в разнокалиберные многочисленные свалки, на радость диким животным, выискивающих испорченные продукты и другие съедобные отходы.

Заброшенный остов паровой машины.

Выброшенный за ненадобностью кунг.

В портах у причалов под водой скрываются рукотворные рифы в виде остовов затонувших судов, мешающих судоходству.

Менялись поколения людей, шли годы, а мусор оставался там, где был оставлен и постепенно стиралось из памяти, кто и когда здесь наследил. Порой это делалось не преднамеренно, а из необходимости выживания.

Часть мусора зарастала растительностью, а большая часть покрывалась на длительное время снегом, пережидая под этим покрывалом долгие полярные зимы. Увеличивающийся спрос на закрома Арктики требует искать другие пути и подходы в решении экологических проблем, утилизации мусора и отходов, металлолома.

Значительную проблему составляют труднодоступность, отдалённость мест свалок и дорогой транспорт, а также в связи с этим отсутствие должного контроля.

Вот и получается, что человек оставил свой не исчезающий след в арктической зоне не по злому умыслу, а по необходимости.