Анастасия Парфенчикова - Меры косвенного принуждения в исполнительном производстве

Интересное высказывание, иллюстрирующее соотношение рассматриваемых социальных явлений, принадлежит Э.А. Хобелю, отмечавшему, что «право имеет зубы, которые в случае необходимости могут кусать, хотя они не всегда обязательно обнажены» [23] Hoebel E.A. The Law of Primitive Man. Cambridge, Massachusetts, 1954. P. 23. Цит. по: Тихонравов Ю.В. Основы философии права. М., 1997. С. 316. .

Описанная концепция, предполагающая невозможность действия права без использования механизмов принуждения, получила распространение в советскую эпоху и основывалась преимущественно на знаменитых ленинских словах о том, что право – ничто без аппарата, способного принуждать к соблюдению его норм [24] Алексеев С.С. Общая теория права. Т. 1. М., 1981. С. 266. .

Так, на принуждение в праве как мощнейший социальный регулятор неоднократно указывал С.С. Алексеев, отмечавший, что принуждение в праве является «острым и жестким средством социального воздействия» [25] Там же. С. 267. . По мнению С.С. Алексеева, принуждение является одним из факторов, образующих социальную и инструментальную ценность права. Социальная ценность права, обеспеченная механизмами принудительного воздействия на индивидов, заключается в том, что право позволяет достичь «эффекта гарантированного результата» [26] Там же. . Принуждение в праве, таким образом, нацелено на то, чтобы устранять возникающие в правовой системе аномалии, приводить ее в случаях неправомерной ситуации в нормальное состояние, воздействовать на лиц, нарушающих правопорядок [27] Алексеев С.С. Право. Азбука. Теория. Философия. Опыт комплексного исследования. М., 1998. [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http://www.twirpx.com/ file/396994/. .

Инструментальная ценность права, подкрепленная возможностью использования рычагов принуждения, рассматривается С.С. Алексеевым в качестве мощного регулятивного инструмента, реализуемого и охраняемого с помощью государства [28] Там же. . Действительно, возможность использования государственного принуждения создает в глазах индивидов весомость правовых норм, обеспечивает необходимость подчинять им свое поведение и согласовывать свои действия с правовыми предписаниями, отказ от следования которым может привести к наступлению неблагоприятных последствий путем установления соответствующих санкций. Государственное принуждение «во всяком случае ставит человека в положение, когда у него нет выбора для избрания иного варианта поведения» [29] Братусь С.Н. Юридическая ответственность и законность. Очерк теории. М., 1976. С. 59. , поэтому оно выражается «в правовом уроне» [30] Лейст О.Э. Теоретические проблемы санкций и ответственности по советскому праву: Автореф. дис. … д-ра юрид. наук. М., 1978. С. 10. . Таким образом, принуждение в осуществлении права обеспечивает неотвратимость наступления наказания за несоблюдение правовых норм: «представление об обязательности права складывается из идеи о его социальной ценности плюс понимания наличия мер государственного принуждения, гарантирующих исполнение закона» [31] Кудрявцев В.Н. Право и поведение. М., 1978. С. 131. .

На неразрывную связь права и принуждения указывал Д.И. Мейер, отмечавший, что «всякому праву сопутствует возможность его принудительного осуществления. Этот признак права до того существен, что если нет для какого-либо права возможности принудительного осуществления, то нет, собственно, и права. Даже тогда, когда признается за правом возможность принудительного осуществления его, но не всегда, не против каждого другого лица, – даже тогда право становится мнимым, призрачным, ибо охранение дает всю силу праву, а если право обнажено хотя бы с одной стороны, то можно быть уверенным, что оно подвергнется нападению» [32] Мейер Д.И. Русское гражданское право. Ч. 1. М., 1997. С. 224. .

Таким образом, реализация права и достижение действительного соблюдения правовых норм невозможны без принудительного воздействия со стороны государства на поведение индивидов, поэтому категории «право» и «принуждение» не могут рассматриваться изолированно друг от друга. Данные социальные явления проявляют взаимодействие в двух аспектах: с одной стороны, принуждение является свойством права, с другой – принуждение, основанное на правовых началах, приобретает ряд признаков, трансформирующих его в правовое принуждение. Как отмечал С.С. Алексеев, «государственное принуждение, преломленное через право, правом «насыщенное», выполняющее в нем свои специфические задачи, и выступает в качестве правового принуждения. Чем выше уровень правового содержания государственного принуждения, тем оно в большей мере способно выполнять функции позитивного фактора социального развития» [33] Алексеев С.С. Общая теория права. С. 267. .