Алексей Салтыков - Код белых берёз

Вступившая в государственную силу новая религия, прежде всего, стала расправляться с прежней религией и, конечно же, пропитанным ею фольклором. Христианизация жизни потребовала новой морали и правил от людей. Языческие праздники покрывали постами, пляски назывались бесовскими.

Но язычество, так прочно укоренившееся в русском, и вообще в славянском фольклоре так и не уступило место христианству. Язычество как бы ушло в глубокое подполье, растворилось в фольклоре:

Как у нас в году три праздника:

Первый праздник – Семик честной,

Другой праздник – Троицын день,

А третий праздник – Купальница

(Снегирёв И. М. «Русские простонародные праздники…» вып. 3. Стр. 125. Цит. по кн. Б. А. Рыбаков «Язычество Древней Руси», стр. 681).

Из Википедии:

Семи́к (Русалчин Велик день, Троица умерших) – восточнославянский праздник весенне-летнего календарного периода; отмечается на седьмой четверг после Пасхи.

Троицын день – один из самых важных праздников у восточных славян, особенно любимый девушками. В народной традиции Троицын день входит в Семицко-Троицкий праздничный комплекс, включавший Семик, Троицкую субботу, Троицын день. Нередко Троицей называли весь праздничный промежуток времени от Семика до Духова дня или с Троицыного дня до Дня воды. В целом праздники назывались «Зелёными святками». Иногда Зелёными святками называли только Семик, а местами – Троицкую неделю.

Аграфе́на Купа́льница – день в народном календаре восточных славян, приходящийся на 23 июня. В этот день шла активная подготовка к купальской ночи. Во многих местах только с этого дня начинают купаться, «закупываются». Бывают даже общие купания, сопровождаемые песнями. На Аграфену обязательно мылись и парились в бане, заготавливали банные веники на весь год».

Вся жизнь русов-язычников была связана с природой. И как бы ни хотелось христианским апологетам, но религиозность в русский быт не была привнесена именно христианством. И, наоборот, на всём протяжении истории она была лишь бытовой разновидностью суеверий, смеси язычества и христианства. Известный историк Б. А Рыбаков отмечал: «… когда языческие заклинания в значительной степени заменились христианскими молитвами, каждое действие членов семьи сопровождалось кратким молитвенным обращением: проснувшись и встав с постели, нужно перекреститься, умывшись, прочитать молитву…» и далее: «… Христианский заговор-молитва лишь заместил древний первобытный обычай непрерывно и повсеместно ограждать себя и своё хозяйство от вторжения злого начала» (Цит. по кн. Б. А. Рыбаков «Язычество древней Руси», стр. 512–513)

И в то же время русский фольклор изобилует примерами пренебрежения к христианским культам, святым. Особенно заметно это в частушках:

«Раздувало сарафан / За околицей / Загулял Святой Касьян / С Богородицей»

Или:

«Ах, ты бог, ты, мой бог, / Николай-угодник: / с богородицей гуляет / – экий греховодник».

Святой Касьян был покровителем дня 29 февраля високосного года. Такой год и этот день считались самыми несчастливыми. И естественно, покровитель этого дня был самым не любимым святым. Про него говорили, что куда он ни глянет – то мор, то падёж, то пожары, то голод. Хотя из истории святого известно, что это был праведный человек. Николай-угодник был самым досточтимым святым в быту русского христианина. Но посмотрите, и в первой и во второй частушке то тот, то другой «гуляет» с Богородицей. В переносном смысле Богородица – это сама церковь. А церковь молится как за мучителей народа, так и за его благодетелей, то есть и за Касьяна и за Николая-угодника.

И как продолжение совсем уже бунтарская песнь из того же фольклора:

«Как за барами житье было привольное,

Сладко попито, поедено, похожено,

Вволю корушки без хлебушка погложено,

Босиком снегу потоптано,

Спинушку кнутом попобито,

Нагишом за плугом спотыкалися,

Допьяна слезами напивалися,

Во солдатушках послужено,

Во острогах ведь посижено,

Что в Сибири перебывано,

Кандалами ноги потерты,

До мозолей душа ссажена.

А теперь за бар мы богу молимся:

Божья церковь – небо ясное,

Образа ведь – звёзды частые,

А попами – волки серые,

Что поют про наши душеньки…»

Вот и оказывается, что правда у каждого своя. Только у одних она основана на насилии, у других на обмане и лицемерии, а у других её нет вовсе.