Георгий Толорая - У восточного порога России. Эскизы корейской политики начала XXI века

Вместе с тем необходимо отдавать себе отчет в том, что за политическими играми стоит реальное стремление народов обеих частей разделенной Кореи к национальному примирению и объединению, ведь Корея – одна из наиболее гомогенных по национальному составу стран мира, а традиционная конфуцианская мораль делает почитание родственных связей чуть ли не главным делом чести для каждого корейца. Между тем на Севере и Юге проживают около 10 млн членов разделенных семей, на протяжении десятилетий не имевших никаких контактов друг с другом.

С начала 1970-х гг. фактор корейского национализма – это стремление играть возрастающую роль в геополитических комбинациях вокруг полуострова. В условиях разрядки между СССР и США, США и Китаем, поиска Южной Кореей путей выхода на союзников КНДР, попыток КНДР получить экономическую помощь со стороны развитых западных стран возникла нужда хотя бы во внешних симптомах смягчения конфронтации на полуострове.

В 1972 г. состоялись первые после корейской войны межкорейские контакты на высоком уровне. 4 июля 1972 г. опубликовали (неожиданно для многих) Совместное заявление Севера и Юга, в котором были зафиксированы принципы объединения страны: провозглашался мирный, демократический путь на основе национальной консолидации и самостоятельности [4] Толорая Г. Д. Республика Корея. М.: Мысль, 1990. С. 44. .

Стороны пошли на этот шаг по разным, трудно совместимым мотивам, однако сами по себе эти принципы и в последующие годы служили стабильным ориентиром поиска путей национального примирения.

На Севере в 1980 г. была выдвинута идея создания конфедерации по принципу “одна нация, одно государство (с единым национальным правительством) – две системы, два региональных правительства”, дополненная в 1990-е гг. принципами консолидации нации, национального суверенитета, патриотизма, борьбы против вмешательства внешних сил [5] Тригубенко М. Е. Корейская Народно-Демократическая Республика. М.: Наука, 1985. С. 260–262; Нодон синмун. Пхеньян. 07.04.1993. .

На Юге предлагались различного рода концепции корейского содружества, национального сообщества, которые также предусматривали многоступенчатый характер сосуществования и объединения страны [6] Денисов В. И. Корейская проблема: пути урегулирования, 70-80-е годы. М.: Международные отношения, 1988. С. 60; Тхониль пэксо. Белая книга объединения. Сеул, 1993. С. 431–439. . И в тех, и в других концепциях внешне имелось рациональное зерно, но на деле обе стороны де-факто исходили из стремления к объединению только под своим контролем. Эти благородные идеи были абсолютно нежизнеспособны и в основном призваны были маскировать настрой на противоборство по правилам игры с нулевым результатом.

Конфронтационный тупик на Корейском полуострове, сопряженный с установившимся балансом отношений крупнейших держав (СССР, США, Китай, Япония), позволял сохранять статус-кво до конца 1980-х гг. Проведение южнокорейским президентом Ро Дэу в условиях перестройки в СССР так называемой северной политики было направлено на нормализацию отношений с социалистическими странами, союзниками КНДР, в том числе для того, чтобы получить перевес в конфронтации с Севером. Однако на деле геополитическая ситуация мало изменилась даже с признанием Сеула со стороны СССР в 1990 г. (хотя КНДР и усмотрела в этом возникновение новой для себя угрозы), так как силовое решение корейской проблемы было по-прежнему невозможно, а никакое иное все также не просматривалось.

Геополитический баланс вокруг Корейского полуострова изменился лишь с распадом СССР и крушением мирового социализма. Именно поэтому можно говорить о том, что с начала 1990-х гг. стартовал новый этап становления иной системы международных отношений вокруг Корейского полуострова. Возросла напряженность, усилились конфликты, ведь все акторы стали добиваться для себя наиболее выгодных условий на новом этапе истории.

К счастью, в отличие от других регионов мира, где передел влияния в 1990-е гг. сопровождался кровопролитием, в Корее удалось обойтись без военного конфликта, хотя на протяжении 1990-х гг. бывали моменты, когда его опасность казалась реальной. Следует объективно отметить, что такая сдержанность стала результатом не благих намерений и высоких помыслов, а опасений относительно военного потенциала КНДР, которая была в состоянии нанести неприемлемый ущерб своим противникам, а также фактора Китая, реакция которого на конфликт в Корее с участием США могла быть достаточно жесткой.