Коллектив авторов - Проблематика войны в гуманитарных науках

Первая карлистская война (1833–1839), начавшаяся стихийно, пока Карлос V переезжал из Португалии в Великобританию (что позволяет историку-традиционалисту Ф. Суаресу Вердегеру снять с него все обвинения в ее развязывании [42] Suárez Verdeguer F. La formación de la doctrina política del carlismo // Revista de Estudios Políticos. 1946. № 25–26. p. 81–82. ), завершилась также без непосредственного участия претендента на испанский престол. Несмотря на то, что остаточное партизанское движение в горах Наварры и Страны Басков продолжалось еще как минимум до 1840 г., считается, что официально война заканчивается с подписанием «Вергарского соглашения» (31 августа 1839 г.), которое, по мнению современного испанского историка П.К. Гонсалеса Куэваса, было « нечто большим , нежели военный пакт между противоборствующими сторонами об условиях сдачи» [43] González Cuevas P.C. Historia de las derechas españolas. De la Ilustración a nuestros días. Madrid: Biblioteca nueva, 2000. p. 91. . Согласно соглашению, за карлистами, возвращавшимися в ряды национальной армии, сохранялись все их военные чины и звания, полученные во время военных действий. Второй момент носил сугубо политико-идеологический характер: командующий войсками королевы Изабель II генерал Х.Б. Фернандес-Эспартеро Альварес де Торо пообещал порекомендовать королеве «даровать или модифицировать фуэросы» [44] Clemente J.C. El Carlismo en el Novecientos español (1876–1936). Madrid: Huerga y Fierro, 1999. p. 32. восставших провинций. Последнее можно было бы рассматривать как определенное достижение карлистов на данном этапе, однако именно оно обернулось в конечном итоге против них, поскольку благодаря «Соглашению» значительная часть умеренных карлистов во главе с генералом Р. Марото Исернсом, расстрелявшем в феврале 1839 г. нескольких несогласных со своей позицией миротворца радикалов и не испугавшегося угрожать самому Карлосу V [45] Ibid. , почувствовала себя удовлетворенной, в то время как радикальная часть движения во главе с генералом Р. Кабрера-и-Гриньо по прозвищу «тигр Маэстрасго» собиралась сражаться и дальше; другое дело, что получилось это у них по большей части только в Каталонии. 7 октября 1839 г. генерал Кабрера обратился к своим «добровольцам» с пламенной «Прокламацией», заявив – и, как пишет историк-карлист граф де Родесно, «электризуя и фанатизируя остатки карлистской армии» [46] Rodezno, conde de. Carlos VII, duque de Madrid. Madrid: Espasa-Calpe, 1929. p. 58. , ― следующее: «Религия и Король просят новых усилий от нас; Король и Религия их получат» [47] Proclama de Cabrera. Las guerras carlistas en sus documentos. Barcelona: Ariel, 1998. p. 94. . «Кабрера тогда был прототипом экзальтации, иногда ― жестокости» [48] Rodezno, conde de. Carlos VII, duque de Madrid. p. 58. , ― утверждает граф.

По нашему мнению, с аналогичных позиций выступил бы и «Наполеон карлистов» [49] Sans Puig J.M. Liberales y carlistas. Cien años de la guerra civil. p. 48 капитан-генерал Т. де Сумалакарреги-и-де Имас, герцог де ла Виктория, если бы не был смертельно ранен 15 июня 1835 г. при осаде Бильбао. При этом, вытащив на себе первый этап войны (1833–1835) как военный лидер наваррского карлизма, Сумалакарреги едва ли мог выступать в роли политического идеолога. Однако в истории карлизма осталась его «Прокламация» (20 апреля 1834 г.). Обвинив в развязывании войны «конституционную систему», революцию ― в предательстве «героической Испании», а «монархическое правительство» ― в нестабильности, Сумалакарреги выражает уверенность в широкой социальной поддержке династических прав «католического монарха» Карлоса V [50] Proclama de Cabrera. Las guerras carlistas en sus documentos. Barcelona. p. 94. . Предоставив своим солдатам возможность подумать и сделать выбор между спокойной жизнью и верностью долгу, генерал призывал их «освободить родину от зла», обеспечить ее «спокойствие» и вновь сделать Испанию «обожаемой всей Европой» [51] Ibid. .

Прямые призывы к политическому насилию, алармизм и упрощение социально-политической реальности превращали обоих генералов ― Кабреру и Сумалакарреги ― в потенциально праворадикальных консерваторов. Что же касается Карлоса V, то после заключения «Вергарского соглашения» он столкнулся с дилеммой, на чью сторону встать: умеренных карлистов во главе с генералом Марото или радикальных во главе с генералом Кабрера. Поддержав однозначно воинственные намерения Кабреры, Карлос V сделал вполне ожидаемый выбор в пользу радикалов, «более близких, ― как пишет каталонский историк Х.М. Санс Пуиг, ― ему по ментальности» [52] Sans Puig J.M. Liberales y carlistas. Cien años de la guerra civil. Barcelona-Bogota-Buenos Aires-Caracas-México: Bruguera, 1976. p. 83. , – которую главный испанский специалист по истории карлизма Х.К. Клементе Муньос определяет как «интегристскую» (религиозно фанатичную) [53] Clemente J.C. Crónica de los carlistas. La causa de los legitimistas españoles. Barcelona: Martínez Roca, 2001. P. 199. , – «запрограммировав» тем самым развитие всего карлистского движения на многие десятилетия вперед. В этом контексте совсем не удивительно, что после личного приказа Карлоса V «все авторы карлистской идеологии называют Марото предателем» [54] Sans Puig J.M. Liberales y carlistas. Cien años de la guerra civil. p. 84. ; притом что, настаивает Санс Пуиг, «нужно было быть большим фанатиком, чтобы не видеть уродливую роль дона Карлоса» [55] Ibid. p. 85 .