Кэнтэцу Такамори - Зачем мы живем. Выдержки из древнеяпонских буддийских текстов

К примеру, когда нам хочется пить, мы получаем удовольствие от глотка кока-колы. Но длится оно недолго: чем больше мы пьем, тем меньше испытываем жажду, и пропорционально этому ослабевают приятные ощущения. Мы наслаждаемся лишь процессом утоления жажды. А как только она полностью исчезает, напиток начинает причинять нам мучения. Это похоже на почесывание зудящего места – сначала приятно, но в конце концов эти ощущения сменяются болью.

Когда исчезает неудовлетворенность, ее заменяют страдания. Это явление, известное в экономике как «закон убывающей предельной полезности», можно наблюдать во многих жизненных ситуациях. Чем чаще мы что-то делаем: встречаемся с любимым человеком или занимаемся хобби, – тем меньше испытываем восторга. Удовлетворение желаний дает ощущение яркого счастья, но это чувство недолговечно. Именно поэтому говорят: «Пока страдания новы, мы называем их удовольствиями, а когда удовольствие стареет, мы называем это страданиями».

Многие люди считают, что они наиболее счастливы, когда занимаются любимым делом. Достижение новых рекордов в плавании, игра в шахматы, поиск безопасного уступа при скалолазании – в такие мгновения, когда определяется победа или поражение, жизнь или смерть, мы сосредоточены только на одном: как победить или как преодолеть опасность.

В эти секунды нас совсем не беспокоят сказанная кем-то грубость, выговор начальника или грядущая встреча с неприятным человеком. Забыв обо всем, мы погружаемся в «состояние недумания». Быть может, именно поэтому появилось выражение: «Счастье – в неведении».

Как и в случае с удовлетворением желаний, приятные ощущения от хобби кратковременны. Сиюминутная радость заканчивается, и мы возвращаемся в мрачную реальность, наполненную нелюбимыми уроками, незавершенной работой и домашними делами. Возможно, именно поэтому один известный теннисист становился невыносимым за пределами корта, а один из величайших художников славился дурным нравом, когда отходил от мольберта.

Философ Бертран Рассел в книге «Завоевание счастья» писал: «Увлечения и любимые занятия во многих случаях, возможно, в большинстве, не являются источником основополагающего счастья, а есть средство побега от реальности…» Окунаясь в хобби, мы лишь отвлекаемся от текущих страданий. И это напоминает поведение человека, который напивается и веселится, чтобы забыть о неоплаченных долгах.

Кто-то возразит: «Ну и что? Поиски смысла жизни только угнетают. Пускай от хобби я получаю лишь мимолетную радость, мне этого вполне достаточно!»

Но это все равно что сказать: «Мне и алкоголя хватает. И вообще, нет ничего лучше рисовой водки. Тот, кто не пьет, просто дурак!»

А есть и такие, кто лишь пожмет плечами: «Мне не нужно никакое спиртное, жизнь и так интересна».

Когда мы достигли цели жизни и искренне радуемся здесь и сейчас, у нас нет потребности заглушать боль и одиночество. Каждое мгновение искрится счастьем, что ярче всех звезд на небе.

Ученый, поглощенный своей темой, или атлет, сосредоточенный на любимом виде спорта, получают удовольствие от самого исследования или игры как таковой. Будут ли признаны их достижения или нет – для них не так важно.

«Поиск истины – вот в чем моя жизнь!» – скажут одни.

«Радость в обновлении рекорда», – добавят другие.

Нет ничего странного в утверждении, что наслаждение и смысл дает сам процесс.

Люди, отдающие себя любимому делу без остатка, вызывают восхищение – особенно в наши дни, когда многие не знают, чем им заняться.

Но даже если нам удалось найти призвание, как нам кажется, наполняющее жизнь смыслом, можем ли мы быть уверенными, что это продлится вечно?

В 1992 году на Олимпийских играх в Барселоне четырнадцатилетняя Кёко Ивасаки добилась блестящего успеха, завоевав золотую медаль в плавании брассом. «Это самое большое счастье в моей жизни!» – говорила она тогда. Естественно, все ожидали от нее очередного олимпийского золота, но Кёко была слишком занята учебой и не смогла должным образом подготовиться к следующим Играм. Ее спортивная карьера пошла на спад.

В одном из интервью Кёко призналась, что собирается бросить плавание:

– Я ужасно волновалась, возьмут ли меня на Игры в Атланте и думала: «Лучше б я не говорила, что Барселона была самым большим счастьем в моей жизни. Я даже сожалела, что получила ту золотую медаль».

То, что для Кёко было «наибольшим счастьем», обернулось тем, о чем она «сожалела». В результате она кое-как заняла десятое место на Играх в Атланте, а позже потеряла всякий интерес к соревнованиям.