Светлана Максимова - Творчество - созидание или деструкция

Гегель подчеркивает ведущую роль активности творческого субъекта, говоря о необходимости долгого упорного труда и преодоления душевных потрясений для создания подлинно художественного произведения. В то же время он подчеркивает, что гения отличает легкость в приобретении необходимых знаний и навыков, так как у него есть в этом потребность, заинтересованность. То есть несвободу творца от своего произведения, которой раньше предписывали божественный или мистический характер, Гегель объясняет его заинтересованностью предметом творчества, например: «…у Шекспира сказания, старинные баллады, новеллы, хроники вызывают в нем настойчивую потребность придать форму этому материалу и вообще проявить себя в нем… поэт полностью поглощен своим предметом, целиком уходит в него и не успокаивается до тех пор, пока он не придаст художественной форме законченный и окончательный вид».

Развивая идеи Гегеля, К. Маркспоказал, что лишение человека творческой деятельности («производящего праксиса») приводит к отчуждению человека от мира, от своей деятельности и, в конечном счете, – от себя самого. Преодолеть отчуждение возможно, лишь став субъектом своей деятельности («присвоить себе мир»). При этом деятельность понимается по аналогии с гегелевской субстанцией-субъектом (неким порождающим и независимым началом, которое само себя одухотворяет в ходе собственной порождающейся деятельности). Единственно достойной целью человека и общества, по его мнению, станет все большее самовыражение человека в ходе его жизни… Суть человеческого бытия – в творчестве.

Несколько иная трактовка творчества не только как познания, но как «синоним жизни» прослеживается в гуманитарно-антропологическом направлении западной философии. Отражая происходящие процессы взлета в культуре, появления новых направлений искусства, таких как импрессионизм, символизм, психологизм, философская мысль двигалась в сторону отвержения установок утилитаризма и натурализма, и внимание ученых направлялось на внутренний мир человека, эмоции и чувства души. Анри Бергсонтрактует творчество как сущность жизни , а жизнь как непрерывное творчество форм. В его учении выражена мысль о том, что сложные феномены реальности принципиально невыразимы в традиционных философских категориях, их невозможно познать рациональным способом. Их постижение возможно только с помощью интуиции , усмотрения целого, которая выступает уже не как познание, а как миросозерцание, способ ориентации человека в мире.

В противовес существовавшим тогда психологическим концепциям он утверждал, что появление образов, процесс восприятия не выводим из деятельности мозга. По его мнению, сознательные восприятия и мозговые изменения являются функциями чего-то третьего – «непредопределенности воли», – которая выражается в действии. Он считал, что все образы можно разделить на два типа: материя и сознание. Он называет «материей совокупность образов, а восприятием материи те же самые образы в их отношении к возможному действию одного определенного образа, моего тела». При этом возникновение нового связывается именно со вторым типом образов, определяющих собственное отношение: «Все происходит так, как будто бы в той совокупности образов, которую я называю вселенной, что-то действительно новое могло бы возникнуть только при участии особого вида образов, образец которых дает мне мое тело». То есть, творчество понимается как появление особого типа образов, который он назвал «динамической схемой» – предобразом, целостным интуитивным представлением, предшествующим детализированному впоследствии образу. Он утверждал, что интуиция – есть сама сущность нашего духа. Автором подчеркивается, что интуиция есть «незаинтересованный» инстинкт, который не имеет практического (М.С.) интереса. Для интуиции необходимо усилие, чтобы отрешиться от стереотипов, привычек, сковывающих наше восприятие, обретая свободу. Таким образом, Бергсон выступает против детерминационного принципа объяснения эволюционного процесса: «Творение мира есть акт свободный, и жизнь внутри материального мира причастна этой свободе».

Эту идею подхватывает и развивает философия экзистенциализма,основным объектом которой является смысл творчества и для которой творчество оказывается синонимом свободы. Кьеркегор развивает идею о свободном характере творчества, противопоставляя гегелевской «необходимости» свободу, заключающуюся в выборе возможностей: «Возможность – горизонт свободных актов человека, позволивших человеку раскрыть свои творческие силы, стать самим собой, обрести свое спасение». Бог заключает в себе все возможности, поэтому усмотрение новых возможностей есть приближение к Богу. Таким образом, Бог уже понимается не как источник творчества, а конечная цель.