Коллектив авторов - Язык и семиотика тела. Том 1. Тело и телесность в естественном языке и языке жестов

К предыдущей проблеме примыкает проблема выявления и описания факторов и причин, обуславливающих неравноправность одного из двух семиотически парных объектов в пределах данной культуры.

Можно указать несколько факторов и причин, обуславливающих неравноправность одного из членов семиотической пары:

1 (биологический фактор)

Один из членов пары может быть выделенным по сравнению с другим в силу биологических особенностей человека. Так, наш мир ориентирован на правшей, людей, которые владеют правой рукой намного лучше и свободнее, чем левой. Правая рука в нашем обществе и в нашей культуре является немаркированной, а левая маркирована. Это проявляется, в частности, в том, что слово рука в некоторых контекстах интерпретируется именно как ‘правая рука’, см., например, (87) Он приветственно протянул ей руку (правую) или (88) Провожать тебя я выйду, Ты махнешь рукой (правой). Чаще всего контексты, где рука понимается как правая, это контексты различных действий. В них слово правый в норме не употребляется, а если оно все же употреблено, то это употребление всегда стилистически маркировано.

Разумеется, далеко не во всех контекстах слово рука понимается как ‘правая рука’. Контексты, в которых слово рука употребляется без прилагательных правый и левый , делятся на два класса. В одних случаях не определено, о какой руке идет речь, ср. предложение (89) Мне сказали, что у Миши что-то случилось с рукой. В других случаях понять, о какой руке идет речь, можно либо из знаний о мире, ср. предложение (90) У него на руке дорогие часы , либо из участия говорящего в актуальной ситуации, ср. высказывание (91) Что у тебя с рукой? , произнесенное в ситуации, когда говорящий видит, какая рука имеется в виду. Разграничение языковых контекстов, в которых определение правый при имени рука не употребляется, а смысл ‘правый’ тем не менее присутствует, и аналогичных контекстов, в которых смысл ‘правый’ отсутствует, является важной, интересной и еще не решенной лингвистической задачей.

Как известно, поведением человека, в частности его физическими действиями, управляют разного рода принципы. Многие из таких принципов и правил человеческого поведения объединяет стремление к эффективности достижения результата и общая интенция экономии при этом усилий. Однако сами принципы действуют не всегда согласованно.

В качестве примера укажем на один любопытный контекст, иллюстрирующий конфликт двух принципов, связанных с исполнением физических действий, включая жестовые. Это принцип физиологического удобстваи принцип, который связывает действие человека с местоположением объекта действия в личном пространстве этого человека и который мы будем называть принципом местоположения объекта.

Чтобы читателю было понятнее, о чем идет речь, сформулируем эти принципы в явном виде 70 70 Впервые эти принципы были сформулированы соответственно в (СЯРЖ 2001, 23–24) и (Kreydlin, Pereverzeva 2013, 155–165). .

Принцип физиологического удобства состоит в следующем: если человек хочет выполнить некоторое действие и в его распоряжении имеется несколько соматических объектов, априорно пригодных для его выполнения, то он выбирает для этого объект, самый удобный с физиологической точки зрения. Например, если человек исполняет жест закрыть глаза руками, он закрывает правой рукой правый глаз, а левой рукой – левый; иначе ему неудобно.

Принцип местоположения объекта гласит, что когда человек хочет выполнить некоторое физическое действие с определенным предметом, расположенным в непосредственной близости от него (то есть в его личном пространстве), и для этого использовать в качестве инструмента некоторые телесные объекты, то при прочих равных условиях он выбирает тот инструмент, который находится ближе всего к данному предмету.

Действие принципа местоположения объекта можно проиллюстрировать следующим примером. Представим себе, что один человек спрашивает другого: Где Петр Михайлович? , а второй отвечает указательным жестом головы, вскидывая ее вверх. Он делает это головой, а не рукой в силу принципа местоположения объекта (в данном случае – Петра Михайловича): голова находится ближе к верху, чем рука. Жест показывает, что Петр Михайлович находится наверху. Попутно заметим, что по нашим наблюдениям русские люди в подобных ситуациях пространственного дейксиса совершают указательный жест головой гораздо чаще, чем соответствующий жест рукой. Впрочем, жест головы характерен для мужского стиля поведения: он исполняется мужчинами, а также женщинами, которые следуют такому стилю в силу социальных или каких-то иных причин 71 71 О мужских и женских жестах и моделях невербального поведения как о гендерных стилях мультимодальной коммуникации см. (Крейдлин 2005). .