Виктор Попов - Как пишется история - Кронштадтские события 1921 года

С. Н. Семанов верно определил два периода в зарубежной историографии. В первый период (1920–1930‑е гг.) проблемы Кронштадта были интересны исключительно анархистам, социалистам и эмигрантам. Во второй (послевоенный) период программные заявления кронштадтцев начали широко использоваться в идеологической борьбе против Советского Союза. Частично социалистические и при этом полностью просоветские лозунги, когда-то механически взятые кронштадтцами из программ различных политических партий, хорошо адаптировались для антисоветской пропаганды в 1950–1970-е гг.

Существенный недостаток историографического обзора С. Н. Семанова – отсутствие по вполне понятным причинам анализа работ Л. Д. Троцкого. В тот исторический период публикация работы с анализом трудов Л. Д. Троцкого вряд ли была возможна.

Важнейшая специальная историографическая работа – статья И. М. Шишкиной «Буржуазная историография кронштадтского мятежа 2 марта 1921 г.», вышедшая в 1974 г. 27 27 Шишкина И.М. Буржуазная историография кронштадтского мятежа 2 марта 1921 г. // Военно-исторический журнал. 1974. № 3. С. 85–97. Выводы автора статьи развиваются и дополняются в главе «Неизвестная революция» в монографии «Правда истории и домыслы советологов», опубликованной Институтом истории партии в Ленинграде в 1977 г. 28 28 Шишкина И.М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. 192 с.

В своей работе И.М. Шишкина подробно разобрала основные подходы к исследованию Кронштадтских событий 1921 г. в западной историографии, проанализировала аргументацию зарубежных исследователей. Особенностью работы является освещение только послевоенного периода в западной историографии вопроса. И. М. Шишкина осознанно не включила в исследование анализ работ анархистов и Л. Д. Троцкого. Работа прикладного, пропагандистского характера должна была суммировать набор контраргументов для дискуссии именно 1970-х гг. А к этому моменту концепции Л. Д. Троцкого и его политических оппонентов – анархистов – практически полностью были вытеснены из зарубежной историографии, разработка их стала уделом небольших маргинальных политических групп.

И. М. Шишкина точно уловила ключевые тенденции западной историографии послевоенного периода. Во-первых, она корректно указала, что «обращение к этому контрреволюционному выступлению служит для… буржуазной историографии поводом для того, чтобы «гальванизировать» лозунги кронштадтских мятежников и использовать в борьбе против социализма…» 29 29 Шишкина И. М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. С. 73. . В результате этого, по мнению автора, большинство исследований превратились в «вульгарную апологию мятежа». Во-вторых, И. М. Шишкина указала на следующую методологическую особенность, вытекающую из задач, стоящих перед западными исследователями. Стремясь представить выступление матросов как массовое, всенародное явление, зарубежные исследователи замалчивают или затушевывают его социальную сущность. И это существенно отличает западную историографию от советской, достигшей больших успехов в исследовании социального состава кронштадтцев 30 30 Шишкина И. М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. С. 74–75. . И хоть накопленный советскими исследователями материал, по нашему мнению, использовался для подтверждения не вполне справедливой версии о мелкобуржуазной (крестьянской) природе выступления, можно согласиться с мнением И. М. Шишкиной, что отечественные исследователи точнее описали социальные процессы в Кронштадте накануне событий 1921 г. 31 31 Шишкина И. М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. С. 75.

Можно согласиться с И.М. Шишкиной и в вопросе оценки исследования зарубежными специалистами программных заявлений матросов. По ее мнению, в западной историографии не проводилось критического анализа заявлений кронштадтцев. Не замечая эклектичного и популистского характера резолюций и воззваний кронштадтцев, разнонаправленного влияния на них меньшевистских, эсеровских и анархистских программ, зарубежные авторы старались представить движение как беспартийное, общенародное, подлинно социалистическое и революционное. Справедливости ради необходимо признать, что и в советской историографии обращали внимание только на сходство программы мятежников с меньшевистскими листовками того периода. Это и позволяло советским авторам классифицировать кронштадтское выступление как «правое» и мелкобуржуазное. И. М. Шишкина, на мой взгляд, справедливо отметила, что для западной историографии послевоенного периода характерно стремление любой ценой опровергнуть любое возможное внешнее влияние на события, а также возможность существования заговора 32 32 Шишкина И. М. Правда истории и домыслы советологов. Л. 1977. С. 88–91. . Как мы увидим ниже, для западных исследователей это была несложная задача.