Ольга Минаева - Иван Кулибин. Иван Ползунов. Ефим и Мирон Черепановы

Неверно думать, что Кулибин выполнял лишь заказы знатных особ. В 1791 г. судьба свела его с отставным поручиком-артиллеристом Непейцыным. Офицер был инвалидом – при штурме Очаковской крепости ядром ему оторвало ногу выше колена. Непейцын, скорее в шутку, попросил Кулибина смастерить ему новую ногу взамен утраченной на поле боя. Однако мастер отнесся к просьбе вполне серьезно. Через три месяца искусственная конечность была готова. Механическая нога могла сгибаться и выпрямляться, а к телу прикреплялась с помощью металлической шины с поясами. Чтобы продемонстрировать пригодность своего творения, Кулибин смастерил двух кукол. Одна из них изображала человека, у которого ниже колена была отнята правая нога, а другая – у которого выше колена была отнята левая нога. Таким образом, мастер предусмотрел оба случая утраты конечностей. Модели протезов, куклы и все чертежи он послал Якову Виллие – президенту Медико-хирургической академии. Хирурги изучили искусственную ногу и признали протез Кулибина не только пригодным к употреблению, но и самым лучшим из всех существовавших до той поры. Однако до массового производства протезов дело так и не дошло – поскупилась казна. Кулибинскую куклу с искусственными ногами заприметил один предприимчивый француз. Он выкупил куклу у мастера, привез в Париж и выдал ее за свое изобретение. Наполеону оно понравилось, предприниматель получил заказ на производство протезов для раненых французских офицеров. Как водится, изобретение русского мастера нашло применение не на родине, а за ее пределами.

Кулибин слыл механиком и возглавлял механические мастерские Академии наук, однако круг его интересов был куда шире. Так, например, он решил заняться уличным освещением. В то время Россия не знала ни светильного газа, ни керосиновых горелок, ни тем более электрических лампочек накаливания. На главных улицах Петербурга кое-где горели масляные лампы, настолько тусклые, что были в состоянии осветить разве что сами себя. Как-то темным вечером жители Английской набережной пришли в изумление, завидев на противоположном берегу Невы, над Васильевским островом, яркое свечение наподобие лунного. Кто-то достал из кармана газету и принялся за чтение – настолько интенсивным было освещение. Народ недоумевал и жаждал объяснения. Оно не замедлило явиться – Кулибин переплыл реку на ялике в компании друзей, чтобы воочию убедиться в действии своего очередного изобретения. Публике же было растолковано, что в окне квартиры Кулибина на верхнем этаже академического здания вспыхнул фонарь с вогнутым рефлектором из многих маленьких зеркал. Поскольку лампа расположена в самой середине рефлектора, сила ее света увеличивается по крайней мере в 500 раз. Изобретение Кулибина пошло нарасхват – в зависимости от размеров за фонарь платили от 60 до 150 рублей. Пригодилась новинка и мореходам. Впервые, причем по весьма экзотическому поводу, зеркальный фонарь использовал известный русский мореплаватель Шелепов. Вернувшись из очередного дальнего плавания, он нашел изобретателя и рассказал ему историю о том, как с помощью кулибинского фонаря удалось усмирить аборигенов одного тихоокеанского острова. Те поначалу отнеслись к экспедиции крайне враждебно, однако Шелепов сумел сыграть на их суевериях. Он выяснил, что дикари поклоняются солнцу, и обещал, что может в любое время дня и даже ночи вызывать их божество на небо. И вскоре подкрепил обещание действием. Собрал на берегу толпу дикарей и попросил их немного подождать. Внезапно мрак озарился ярким светом. Это матросы зажгли лампу в зеркальном фонаре, заблаговременно прикрепленном к верхушке мачты. Корабль с берега виден не был. Дикарям, с благоговением взиравшим на явление божества, Шелепов объяснил, что это еще не само солнце, а лишь его внук, посланный дедом, дабы вразумить островитян, чтобы те не враждовали с пришельцами, а, напротив, покорились им. Что, собственно, и произошло.

В круг обязанностей академического механика входило устройство при дворе разного рода иллюминаций и фейерверков. Это было яркое зрелище, однако с двумя существенными изъянами. Во-первых, порох, употребляемый для устройства потешных огней, издавал едкий удушливый запах, во-вторых, там, где порох, всегда существует опасность взрыва. Кулибин предложил заменить вспышки пороха совершенно безопасным и не менее ярким оптическим фейерверком, производимым зеркальными фонарями. Пороховой грохот имитировали при помощи железных листов. Потемкину и Екатерине проект пришелся по вкусу. Светлейший князь потом не раз заставлял Кулибина устраивать оптический фейерверк в Таврическом дворце для иностранных послов.