Артур Каримов - Эпистемология добродетелей

Респонсибилизм больше обращается к мотивам, которые руководят нашим познанием. Аристотель полагал, что все люди по природе стремятся к знанию. Однако теоретик респонсибилизма Дж. Монтмаркет утверждает, что у нас часто не достает мотивации к истине. Кроме того, даже если субъект обладает ей, он все равно может не быть интеллектуально добродетельным. Например, субъект может страстно искать истины, но при этом быть решительно убежденным, что он ее уже достиг. Такой субъект будет иметь стремление к знанию, но быть догматичным. Стремление к истине также может быть недостаточным или чрезмерным, оно может быть направлено на неподходящие объекты. Чтобы быть в целом интеллектуально добродетельным, мы должны научиться находить середину в отношении наших мотиваций к истине; и чтобы сделать этого, мы должны приобрести соответствующие регулятивные интеллектуальные добродетели. Подобные суждения касаются качеств интеллектуального характера субъекта и относятся к такой области, как интеллектуальная этика (интеллектуальный этос).

В данной работе обоснована авторская концепция интеллектуальных добродетелей, которая проявляется в интеграции в ней двух видов интеллектуальных добродетелей: 1) общих когнитивных способностей и 2) индивидуальных качеств интеллектуального характера – стабильных познавательных установок личности. В качестве основания, фундирующего концепцию, выступает зететическая (от греч. “ζητητικός” – «склонный к исследованию», «пытливый») деятельность субъекта, направленная на улучшение собственных эпистемических качеств и характеристик, стратегия исследования, а не результат познания.

Хотелось бы затронуть вопрос о рецепции эпистемологии добродетелей со стороны российского философского сообщества. Ситуация здесь отличается по сравнению, скажем, с областью современной аналитической философии сознания. Сейчас уже мало кто спрашивает: «А кто так ая Хилари Патнэм?», о чем сокрушался проф. С. В. Никоненко на первой в России конференции по аналитической философии в 2012 г. в СПбГУ. А уж фамилии Д. Чалмерса, Д. Деннета знакомы чуть ли не каждому первокурснику философского отделения. Тем не менее, работы крупнейших современных теоретиков аналитической эпистемологии – Эрнеста Соузы, Дункана Притчарда, Джона Греко, Линды Загзебски до последнего времени были мало известны даже среди специалистов. С чем связано, что распространение идей ЭД в России так запоздало? У автора есть несколько субъективных предположений на эту тему, которыми хотелось бы здесь поделиться.

Первое предположение состоит в том, что в российском философском сообществе укоренилась позитивистская трактовка знания как чего-то существующего помимо субъекта (Фреге, Поппер). Мне часто попадался вопрос: а какая разница, как получено знание – с помощью добродетелей или нет? Главное, чтобы оно было как-то объективно доказано и обосновано. Поэтому сам вопрос о том, как конкретный субъект приходит к знанию сегодня зачастую вытесняется за рамки эпистемологии (в психологию, например). В работе «Объективное знание» Поппер презрительно называл Декарта, Локка, Беркли, Канта и Рассела «философами мнения» (belief) за то, что последние «занимались исследованиями наших субъективных мнений, их оснований и происхождения». Примером такого объективистского подхода в отечественной эпистемологии является позиция А. Л. Никифорова. Под знанием он понимает то, «что выражается обоснованным, общезначимым, интерсубъективным предложением или системой таких предложений» 2 2 Никифоров А. Л. Анализ понятия знания: подходы и проблемы // Эпистемология & философия науки. 2009. № 3. С. 63. . В противоположность Попперу с его концепцией «знания без субъекта знания», эпистемология добродетелей есть возврат к традиции Декарта-Канта-Рассела исследовать наши «субъективные мнения, их основания и происхождение». Поэтому убеждение (верование) здесь становится центральной категорией, на которую нанизываются все остальные категории теории познания: что делает убеждение обоснованным? что делает обоснованное убеждение знанием и т.д.? Можно сказать, что ЭД, в противовес Попперу, это эпистемология с познающим субъектом. Схожий подход к определению знания в отечественной эпистемологии развивает Я. Шрамко в своей концепции знания как «пересмотра убеждений» 3 3 Шрамко Я. В. Знания и убеждения: их развитие и критический пересмотр // Философия науки. 2005. № 1 (24). С. 3–19. . Определение понятия знания, на которое опирается ЭД, мы формулируем в §1.4 первой главы настоящей книги.