Анжела Долгова - Неизвестный фронт Гражданской войны - конфликт между властью большевиков и крестьянской массой в Пермской губернии

Как мы убедились ранее, массового уклонения от мобилизации и массового дезертирства летом и осенью 1918 г. в Пермской губернии не было. Однако в Пермской губернии уклонение и дезертирство имели свои особенности, которые усложняли борьбу с ними. Ее сильно затрудняли такие факторы, как неоднородность населения, сильная географическая разбросанность уездных центров, сложная политическая обстановка и хозяйственная ситуация. Следствием всего этого стала несогласованность действий губернской, уездных и волостных советских учреждений и партийных органов. Кроме того, судя по тому, что нам не удалось обнаружить никаких свидетельств получения каких-либо директив по борьбе с дезертирством из центральных советских учреждений, у губернских властей не было связи и взаимодействия в этом деле с Москвой.

И еще: в силу географических и климатических особенностей Пермская губерния стала территорией, куда стекались дезертиры из других губерний. Все это крайне осложняло работу первых комдезертиров. Именно в силу совокупности всех этих обстоятельств борьба с уклонением и дезертирством в разных уездах проходила неодинаково, с различными результатами и последствиями.

Так, 11 сентября 1918 г. отдел мобилизации Осинского уездного военкомата предложил сельским властям приступить к обязательной проверке документов у прибывающих со сборных пунктов солдат. Тех, кто оказывался без документов, – отправлять под конвоем обратно. Запрещалось отпускать мобилизуемых домой «за хлебом», «переодеться». Одновременно объявлялось о праве применять репрессии в отношении родственников, «уличенных в укрывательстве дезертиров» 190.

В Осинском уезде категорический отказ крестьян воевать заставил уездный военкомат принять решение о создании комиссии по производству расследования о причинах неявки некоторых волостей уезда. Ее председатель – И. Колегов – поручил уездному военному комиссару провести расследование и принять надлежащие меры к высылке всех уклонившихся на сборный пункт. Колегов также указал на возможность применения вооруженной силы вплоть до расстрела 191.

И хотя уклонение и дезертирство не были массовыми, комдезертиры, поскольку они находились в начальной стадии организации, а местами существовали пока только на бумаге, не могли справиться с этими «контрреволюционными» явлениями. По оценке Пермской губЧК (сентябрь 1918 г.), «местная и военная власти не в состоянии справиться» с бегством красноармейцев с фронта 192. А между тем антисоветские восстания разрастались и угроза занятия губернии белыми усиливалась. Это заставило органы большевистской власти прибегнуть к репрессивным мерам в соответствии с объявленным ВЦИК красным террором.

Так, в Оханском уезде председатель Верещагинского районного военно-революционного комитета Горшечников 22 октября заявил: «Учитывая то положение, что контрреволюционеры зверски уничтожают всех советских работников и их семейства, то в целях гарантии за более спокойное житье граждан в занятых местностях белогвардейцами, предлагается сейчас же взять с каждой волости заложников: из буржуазии, кулаков, правых эсеров и меньшевиков под усиленным караулом. При случае эвакуации волостных исполкомов – увозить их с собой, причем объявить гражданам волости, что при случаях контрреволюционных выступлений и выдачи белогвардейцам советских работников – все заложники будут расстреливаться» 193.

18 ноября отделение Пермского губернского ревтрибунала «за злостное и неоднократное дезертирство из рядов Красной армии, оказавших вооруженное сопротивление, участвовавших в восстаниях и расстрелах советских и партийных работников» приговорило: П.И. Ушакова и Г.И. Ушакова, жителей Степановской волости Кунгурского уезда; Ф.А. Рычкова и А.И. Мальцева, жителей Пермско-Останинской волости, – к расстрелу; П.М. Рычкова и Е.Н. Черепанова, той же волости, к 10 и 15 годам (соответственно) принудительных работ с заключением в рабочий исправительный дом; С.Е. Беляева, жителя Усольского уезда Крохалевской волости, – направить с первой маршевой ротой на фронт 194.

Далее следовало предупреждение, оповещавшее, что каждого красноармейца, дезертировавшего из войсковой части, эшелона, сборного пункта или не явившихся по мобилизации, а также дезертиров труда ожидает наказание, а семьи их будут наказываться штрафом, конфискацией скота, надела, движимого и недвижимого имущества. Помимо этого наказанию в виде конфискации имущества и предания суду трибунал угрожал подвергнуть волостные и сельские власти и население за укрывательство дезертиров и отказ вести с ними борьбу 195.