Марк Неймарк - Геополитика «мягкой силы» - опыт России

Примечательно, что оценки степени влияния на геополитику, точнее – геополитических последствий кооронавирусного кризиса, варьируются в самом широком диапазоне: от максимально конкретизированных представлений до самых широких прогнозных обобщений. Так, в анализе В. А. Никонова систематизированы 42 (!) геополитических последствия пандемического кризиса для человечества [33] См.: Никонов В. А. Геополитика и антропология коронавируса: 42 последствия для человечества // Официальный сайт Вячеслава Никонова. 06.07.2020. URL: https://v-nikonov.ru/favorites/194750/ (дата обращения: 18.03.2021). . Выделим наиболее важные из них, имеющие непосредственное отношение к стержневым проблемам нашего исследования:

– мировая система становится более фрагментированной;

– деглобализация. Пандемия ускорила уже шедшие процессы возвращения в собственную государственную скорлупу;

– растущая несостоятельность наднациональных структур;

– дальнейшее проседание сверхдержавного статуса Соединенных Штатов;

– кризисные процессы в интегрированной Европе и проседание Запада в целом;

– век Азии наступит раньше, чем многие думали, если уже не наступил;

– трансатлантическая солидарность оказалась под вопросом;

– стремление США и Запада усидеть наверху будет стимулировать политику подавления альтернативных центров силы, одним из которых, безусловно, является Россия;

– укрепление государств и государственности, возрастание значимости государственного суверенитета и суверенность государств;

– хорошо организованные и сплоченные общества проявили себя гораздо лучше, чем атомизированные.

“Вакцинная дипломатия” издавна была эффективным инструментом гуманитарного влияния государств в мире. Изобретение вакцин для борьбы с оспой, еще в конце XVIII века, холерой, полиомиелитом, эболой и др. повышает престиж, авторитет и международную репутацию государств, в которых велись эти научные разработки. Коронавирусная пандемия вызвала к жизни “вакцинную дипломатию 2.0”, которая теряет свое классическое толкование и значение, становясь политизированной и даже ангажированной. На Западе происходит некая перезагрузка смыслов: «уход от вакцины как элемента гуманитарной помощи к вакцине как способу манипуляции общественным мнением, инструменту “мягкой силы”, рычагу воздействия на международные организации и государства» [34] Табаринцева-Романова К. Дипломатия вакцины 2.0 ⁄⁄ РСМД. 10.12.2020. URL: https://russiancouncil.ru/analytics-and-comments/ columns/riacdigest/diplomatiya-vaktsiny-2-О/ (дата обращения: 01.03.2021). .

В условиях пандемического кризиса резко возросла конкуренция потенциалов “мягкой силы” различных государств, связанная с новым геополитическим маркером – вакциной. Конечно, отмечается в аналитическом докладе МГИМО МИД России, государства будут взаимодействовать в борьбе с пандемией, “но не столько в логике интернациональной филантропии, сколько в логике статусной конкуренции. Оказывающий помощь повышает свой престиж” (и, добавим, международную репутацию. – М. Н.). “Первенство в разработке вакцин от коронавируса и подтверждаемая готовность предоставить ее другим странам позволяют ей зарекомендовать себя технологическим лидером в наиболее актуальной области фармацевтики и биотехнологий”. Сама география распространения российских вакцин укажет (и уже указывает) на Россию как “лидера возвышающихся держав”. И это не только свидетельство успеха российских технологий, но и “символ нового качества российской внешней политики” [35] Международные угрозы 2021. Геополитика после пандемии ⁄⁄ Лаборатория анализа международных процессов. МГИМО (У) МИД России. Декабрь 2020. С. 26–27. .

Директор Французского института международных отношений Т. Гомар выделяет в пандемической ситуации две характерные особенности. Первая – несоответствие масштаба принимаемых мер числу жертв (по сравнению с прежними демографическими кризисами). Вторая – контраст между материальностью санитарных средств, необходимых для победы над эпидемией (больничные койки, маски, тесты и др.), и нематериальностью задействованных для ее преодоления средств политических (развитие коммуникаций, медиасреды, цифровых решений и проч.). “Кризис вписывается в контекст интеллектуального сотрудничества, соперничества и противостояния, иначе говоря – мобилизации, ориентирования и контроля умов, и конечной целью является насаждение определенных моделей управления и поведения”. В этом видится прямой отсыл к “мягкой силе” в ее кризисно актуализированном формате, в котором Т. Гомар отмечает кардинальное изменение: «Речь идет не столько о внедрении “общественных ценностей” на Востоке, сколько о распространении “азиатских ценностей” на Западе, где они прививаются с помощью новейших технологий». Первопричину этого изменения он видит в том, что на протяжении последних тридцати лет “западный модернизм вызвал отторжение и подталкивал к утверждению собственной идентичности у многих незападных стран” [36] Гомар Т. Covid-19, или Конец эпохи цифровой невинности ⁄⁄ Россия в глобальной политике. 09.11.2020. URL: https://globalaffairs.ru/articles/ konecz-epohi-czifrovoj-nevinnosti/ (дата обращения: 01.03.2021). .