Брюс Грейсон - После. Что околосмертный опыт может рассказать нам о жизни, смерти и том, что будет после

За долгие годы работы я убедился, что околосмертные переживания, какова бы ни была истинная причина их возникновения, вполне реальны и оказывают весьма глубокое воздействие, становясь источником озарений и духовного роста. Для людей, испытавших такое состояние, они имеют колоссальное значение и в корне меняют их жизнь. Я полагаю, что они также важны и для ученых, так как могут стать важным ключом к пониманию принципов работы мозга и сознания. И я верю, что такие переживания имеют значение для всех нас, так как говорят нам о жизни и смерти, о том, что значит умереть и что значит жить.

В данной книге я не стал подробно останавливаться на статистике и методологии моих исследований. Если читателя интересуют технические детали, ссылки на них можно найти в примечании в конце книги. Любую из моих научных статей можно скачать на сайте Отдела перцептивных исследований в Медицинской школе Университета Вирджинии www.uvadops.org.

Хотя в основу этой книги легло научное изучение феномена околосмертных переживаний на протяжении сорока пяти лет, я не предназначал ее исключительно для ученых. Однако я также не писал книгу специально для людей, имеющих опыт таких переживаний, хотя я и надеюсь, что они оценят мою попытку отдать им должное. На самом деле эта книга скорее для всех остальных, для тех из нас, кого интересуют невероятные возможности, таящиеся в человеческом сознании, и фундаментальные вопросы жизни и смерти.

О смерти и том, что случается после, сказано и написано много. Чаще всего на этом поле сталкиваются две точки зрения – научная и религиозная. В этой книге я попытался наладить диалог и перевести дискуссию на новый уровень. Я постарался показать, что наука и духовность совместимы, и не обязательно бросать науку, чтобы рассуждать о духовном. Путешествие, в которое я отправился, открыло для меня, что научный, доказательный подход к пониманию мира и к формированию наших представлений отнюдь не мешает нам наслаждаться красотой нематериальных, духовных аспектов нашей жизни. И наоборот, оценивая по достоинству нематериальное и духовное, мы можем подходить к нашим переживаниям с научной точки зрения и искать научные подтверждения нашим представлениям. И хотя я узнал много нового о смерти и о том, что случается после, эта книга не только о смерти. Эта книга и о жизни, о том, что значит жить, о сострадании и сопричастности друг другу, о том, что наполняет нашу жизнь радостью и смыслом.

Я не ставил перед собой цели этой книгой склонить читателя к какой-либо конкретной точке зрения. Я бы хотел, чтобы она заставила вас задуматься. Надеюсь, мне удалось показать, как научный подход помогает нам понять, какие знания дают нам околосмертные переживания о жизни, смерти и о том, что будет после. Исследуя научные данные, я так много узнал о феномене и значении околосмертных переживаний, что написал книгу в надежде поделиться своим энтузиазмом на этом пути. Я хочу, чтобы вы задались вопросами и поразмышляли над ответами, и возможно, пересмотрели свои представления о жизни и смерти, а не просто поверили тому или иному взгляду. Я не вручаю вам Десять заповедей, как Моисей. Как ученый, я делюсь с вами своими выводами из полученных данных.

Как бы я ни хотел в свое время стереть из памяти любое напоминание о встрече с Холли, уже тогда я все-таки мыслил как ученый и понимал, что не смогу просто так отмахнуться от того случая. Притворяться, что чего-то не существует только потому, что мы не можем это объяснить, – это как раз полная противоположность науке. В своих попытках найти логическое объяснение загадке пятна от соуса я начал исследование, которое длится пятьдесят лет. Я не нашел ответов на все вопросы, зато засомневался в некоторых имевшихся у меня ответах. И я даже не предполагал, как далеко в неизведанное мне предстоит зайти.

Никогда раньше мне не встречался человек с половиной лица. Через шесть месяцев после начала моей стажировки к нам в больницу поступил Генри. Когда я впервые увидел его на больничной койке, мне было трудно отвести взгляд от того места, где полагалось быть челюсти и правой щеке. Пластическим хирургам пришлось потрудиться, пересаживая лоскуты кожи с его живота, чтобы прикрыть раны, но даже сейчас, глядя на него, мне было трудно сохранять самообладание. Он говорил медленно и немного невнятно, одной только левой половиной рта. Но пусть мне и было не по себе, Генри как будто не стеснялся и говорил со мной охотно. Сдержанно и даже невозмутимо он рассказал мне, как пытался застрелиться, и что произошло потом.