Станислав Зигуненко - 100 великих тайн медицины

Троим из этих пациентов были пришиты даже по две руки. Так, скажем, большая международная группа хирургов из Англии, Австралии, Италии и Франции под руководством того же доктора де Бернара в начале 2000 года одновременно пришили левую и правую руки бывшему художнику по интерьерам, который потерял обе свои конечности в 1998 году в результате взрыва самодельной петарды. Врачи последовательно состыковали кости, сшивали кровеносные сосуды, нервы, мышцы и т. д. Во время операции пациенту было перелито также немалое количество крови и других биологических жидкостей.

Медики надеются, что со временем подобные пересадки станут довольно обычным делом, как и трансплантация других органов и тканей.

Когда в 1967 году увенчалась успехом первая пересадка сердца одного человека другому, хирург Кристиан Барнард стал таким же знаменитым, как космонавт Юрий Гагарин. Но не знаю, как кому, а мне тогда, помню, стало за державу обидно. Точнее – за Владимира Петровича Демихова, биолога, физиолога, хирурга-экспериментатора, который еще в 1937 году, будучи всего лишь студентом третьего курса мединститута, создал первое в мире искусственное сердце и стал вживлять его собакам. В 1946 году он занялся пересадкой всего сердечно-легочного комплекса, спустя еще два года провел пересадку печени, а в 1952 году изобрел широко применяющийся ныне во всем мире метод коронарного шунтирования сердца.

Продолжая работу, Владимир Петрович в 1960 году пишет монографию – единственное тогда в мире руководство по трансплантологии, а спустя два года ставит мировой рекорд – собака по кличке Гришка прожила с двумя сердцами 142 дня.

Именно к Демихову приезжал учиться доктор Барнард и ему первому сообщил об успехе. Для полноты картины остается добавить, что наш Минздрав к тому времени запретил проведение подобных операций. Итог известен: ежегодно в мире делаются уже многие сотни пересадок сердца, а у нас – раз-два и обчелся…

По трансплантации почек Россия тоже отстает от других стран на порядок. У нас проводится в год всего до 500 таких операций, а требуется – 20 000. Примерно такая же картина и по другим органам; причем, скажем, пересадку поджелудочной железы у нас вообще не делают. Хотя сейчас главная причина такого отставания – конечно, катастрофическая бедность нашей медицины.

Напомним, однако, что и успешная пересадка – далеко не стопроцентная гарантия успеха. Ведь организм тут же пускает в ход все средства, чтобы отторгнуть чужеродную ткань. Пациенту всю оставшуюся жизнь приходится принимать лекарства, подавляющие эту естественную реакцию. В итоге иммунная система настолько ослабляется, что человек может умереть от пустякового, скажем, простудного заболевания.

Вскрытие выявляет и еще одну проблему: пересаженный орган в чужом теле катастрофически быстро стареет. Например, когда умер 65-летний человек, которому несколько лет назад было пересажено сердце 25-летнего донора, оно имело столь же истрепанный вид, как и остальной организм.

Тем не менее воодушевленный успехами коллег, тот же Дюбернар полагает, что не завтра, так послезавтра будут произведены новые операции по пересадке органов и тканей. «Настоящим прорывом в этой области станет операция по пришиванию головы к новому телу», – полагает профессор.

Помните, мы начали этот рассказ с упоминания о проекте создания «идеального человека», который предложил английский врач Пол Браун? И ныне вот выясняется, что британец не одинок в своих мечтах.

Началось же все, как это обычно бывает, с благих намерений. Двадцатилетний американский студент Гай Альтман стал первым человеком в истории медицины, пережившим тяжелейшую операцию, в ходе которой у него удалили сердце, вырезали из него злокачественную опухоль, а потом вновь имплантировали сердце обратно.

Причем это была уже повторная операция. Первый раз его оперировали в августе 2000 года. Тогда онкологи вырезали опухоль из его левого плеча. Однако со временем выяснилось, что она успела пустить метастазы, и врачи обнаружили в сердечной сумке опухоль величиной с лимон. Если ее не трогать, то она грозила вскорости перекрыть митральный клапан и застопорить сердце.

Жить Гаю оставалось всего 2–3 недели, и потому он согласился на экспериментальную операцию. Сначала хирурги под руководством Майкла Ричарда из Бейлорского медицинского колледжа в Хьюстоне специальными инъекциями остановили его сердце. Затем извлекли его из грудной клетки и поместили в ведерко со льдом. Здесь же и была проведена операция по удалению злокачественной опухоли. После этого поврежденный сердечный клапан заменили клапаном из свиной ткани, а саму сердечную стенку, из которой вырезали опухоль, залатали куском коровьей сердечной сумки. После этого сердце снова поместили в грудную клетку, подсоединили к кровеносной системе и запустили в работу. Операция продолжалась 6 часов, и все это время жизнь пациента поддерживала система жизнеобеспечения «сердце – легкие».