Сборник статей - Культура как стратегический ресурс. Предпринимательство в культуре. Том 1

В эстетических суждениях отсутствует необходимость подчинения нормативным требованиям, всеобщим установкам. Не случайно сами нормы здесь весьма изменчивы. Отсюда исключительно высокая степень свободы эстетического выбора. Этот выбор, отношение, связь – у каждого свои независимо от степени распространенности той или иной ценности, ее общепризнанности. В сущности, многозначность эстетической предметной среды является следствием субъективной свободы. Многообразие оценок обусловлено многообразием эстетических вкусов, которых, в свою очередь, ровно столько, сколько индивидуальностей.

Что касается религии, то нарушение ее догматов и заповедей вообще греховно. Характерно, что жесткие нормативные требования распространяются и на религиозное искусство. Вместе с тем совершенно свободен от них каждый, кто относится к такому искусству не как к привходящему, функционально-подчиненному элементу церковного обряда, а как к самодостаточной эстетической ценности. В этом случае атмосфера музея наиболее благоприятна.

Музей – это хранилище времен. В общении с его экспонатами мы входим в давно ушедшие времена. Это своего рода путешествие по разным эпохам. Под сводами храма такое не происходит. В нем время не явлено. Никак не явлено оно и в иконе – в ее сакральных сюжетах, ангелах, ликах святых. В них запечатлена вечность. Их бытие вне времени. Погруженность верующего в эту вневременную трансцендентность занавешивает от него все обыденное, суетное, отгораживает от земной юдоли. Поэтому любые возможные ассоциации, возникающие в стоянии перед иконой, не выходят за пределы религиозных образов и представлений. Конечно, такое свойство иконы не умаляет ее эстетических качеств, однако в пространстве музея она лишается особой ауры, духовно возвышающей атмосферы.

В то же время музей демократичнее церкви. «Музейная этика», в отличие от этики религиозной, свободна от строго регламентированных правил поведения. Вне зависимости от вероисповедания – православные, мусульмане, иудеи, буддисты не испытывают в музее никакого чувства стеснения. В храме такое представить непросто: та или иная степень отчуждения вполне вероятна. Напрашивается вывод, что в зависимости от места встречи с иконой наиболее значимыми, «приоритетными» могут становиться различные ее ценностные ипостаси.

Чему отдать предпочтение? Французы сделали этот нелегкий выбор, законодательно установив: религиозные святыни, созданные до XV в. – достояние музеев, датированные последующим временем принадлежат храмам. В Греции иконы, сотворенные до 1450 г., безоговорочно являются собственностью музеев. Вместе с тем весьма примечателен тот факт, что и до нынешнего времени неизвестны случаи передачи икон из музеев в храмы. Объясняется это тем, что в общественном мнении господствует точка зрения, согласно которой только государство может создать наиболее оптимальные условия сохранности древних икон.

Видимо, любое решение данного вопроса возможно лишь на пути к компромиссу. Альтернативы этому не видится. Однако с сожалением приходится признать, что готовность к компромиссу – традиционно мало присущая российскому менталитету черта. Подтверждение тому – усложнение конфликта и нагнетание вокруг него страстей.

В решении возникшей проблемы не миновать т. н. технической стороны дела. Это касается условий хранения религиозных святынь, их регулярной реставрации, безопасной сохранности, достаточно широкой доступности, материальной обеспеченности и т. д. Но это уже вопросы больше практического свойства, прикладного значения. Их реализация включает в себя технологическую и финансово-экономическую составляющие, что предполагает соответствующую компетентную экспертизу.

Начиная с язычества вера и искусство, взаимопроникая друг в друга, одарили мировую культуру непреходящими духовными ценностями. Яркое тому свидетельство – скульптурные изваяния античных богов. Молельные дома, мечети, буддистские храмы являют собой образцы высокой архитектуры. В современной мировой культуре довольно часто наблюдается сближение церкви с авангардным искусством в архитектуре, скульптуре, фреске, музыке. Такая терпимость к современному искусству обусловлена неизбежностью признания церковью особой значимости для нее эстетических ценностей, необходимости их постоянного обновления.

Разумеется, церковь, как и прежде, будет стремиться оставаться обителью религиозного искусства. Это естественно и понятно. Но если это подлинное искусство, оно неминуемо раздвигает границы своего изначально предназначенного ритуального служения и становится художественно самодостаточным.