Иван Алексеев - Искусство дипломатии - не победить, а убедить

По этому поводу один российский писатель заметил, что Черчилль, безусловно, умный и хитрый политик, но в этих словах британского премьера – зияющее отсутствие совести и уважения к другим, а ум без совести страшнее глупости.

Черчилль был так далек от искренности в своей дипломатической игре с Советским Союзом и так уверовал в свое величие и непогрешимость, что чуть не привел мир к очередной страшной и разрушительной войне.

Покидая Крым 14 февраля 1945 г., Черчилль сказал:

“Мы молимся, чтобы никогда русский народ больше не подвергался тяжелым испытаниям, из которых он вышел с такой славой”.

Увы, свою “молитву” он скоро забыл. Совсем другое он скажет чуть позже. Еще не была побеждена Япония.

Атомная бомба еще не применялась. Мир был в смятении. Основа связи – общая опасность, объединявшая великих союзников, – исчезла мгновенно. “В моих глазах, – говорил Черчиль, – советская угроза уже заменила собой нацистского врага.

Рассекреченные в последние годы британские документы раскрыли то, о чем Черчилль не решился написать в своих мемуарах. Ключевым документом его личного досье оказался план операции “Немыслимое” (по сути войны против СССР), подготовленный Объединенным штабом планирования военного кабинета. Под ним стоит дата – 22 мая 1945 г. После победы над нацистской Германией прошло всего две недели! Первоначальной целью войны было “вытеснить советские войска с территории Польши”. Конечная цель состояла в том, чтобы силами западных союзных армий и неразоруженных немецких дивизий “оккупировать те районы внутренней России, лишившись которых эта страна утратит материальные возможности ведения войны и дальнейшего сопротивления”. Предусматривалось “нанести такое решающее поражение русским вооруженным силам, которое лишит СССР возможности продолжать войну”.

Начало военных действий, указывалось в документе, – 1 июля 1945 г. Но имперский генеральный штаб Великобритании не поддержал этого плана по причине превосходства сил Красной армии. “Россия сейчас всесильна в Европе”, – констатировал начальник генштаба фельдмаршал А. Брук (Public Record Office, CAB. 120/161/ 55911/P.1-29 и др.).

В секретной переписке с Трумэном английский премьер первым начал использовать по адресу СССР и Красной армии такие термины, как “железный занавес”, “захватчики”, “оккупанты”. 13 мая 1945 г. в выступлении по радио он призвал англичан к бдительности ввиду угрозы восстановления в Европе власти “тоталитарных или полицейских правительств”. Главного “виновника” Черчилль пока еще не решился назвать, но и без того многим было ясно, что имеется в виду Советский Союз. Согласно опросам общественного мнения, в 1945 г. около 70 процентов англичан дружественно относились к СССР. Курс Черчилля на конфронтацию с СССР, без сомнения, явился одной из причин потери консервативной партией парламентского большинства на выборах 1945 г. и утраты Черчиллем поста премьер-министра.

О том, что контакт Черчилля со Сталиным складывался непросто, свидетельствуют опубликованные записи, которые вели все участники дипмиссии Черчилля. Они помогают восстановить атмосферу не только на протокольных мероприятиях, но и “вне протокола”. Черчилль не раз заговаривал о готовности прервать “эти бесперспективные переговоры”. Он считал, что Сталин разговаривает с ним тоном, не допустимым для “представителя крупнейшей империи, которая когда-либо существовала в мире”. Ему даже мерещилось, что Сталин добивается его смещения с поста премьер-министра. Наверное, прав академик В. Г. Трухановский, который в своей книге “Уинстон Черчилль” сделал вывод: “…чувства, которые английский премьер-министр питал к Советскому Союзу, в отрицательном смысле влияли и на его позицию в вопросе о втором фронте, и на становление англо-советских отношений”.

В свою очередь, Сталин тоже “не дремал” и также вынашивал свои планы, не менее амбициозные, чем его “коллеги” по антигитлеровской коалиции. Эти планы сводились к внезапному нанесению мощного авиационного удара по США с целью наведения там социалистического порядка или, по крайней мере, чтобы США не превратились для СССР из “коллеги” в опасного противника.

Следуя русской пословице “У каждой куме свое на уме” последовательно реализовывалась дипломатия по крыловской басне “Лебедь, рак да щука”, где каждый, как известно, тянул воз в свою сторону.

Результаты известны. Дипломатия без доверия, без согласия, без уважения своего партнера открыла путь к началу холодной войны.