Чэнь Цюфань - ИИ-2041. Десять образов нашего будущего

Рия еще обнимала дочь, Наяна заметила, как в глазах матери блеснуло солнце – или это были навернувшиеся слезы?

– Я всегда старалась дать тебе ощущение безопасности и комфорта, которых никогда не было у меня. И твое счастье никогда не будет зависеть исключительно от твоего замужества. Поступай в Университет Раи на фэшн-технологии и перформанс-арт, как выбрала. И никому не позволяй себе указывать. Никому – слышишь! – ни людям, ни искусственному интеллекту. А если кто-то влезет в твою жизнь – не смей его слушать. Правильный ответ можешь найти только ты сама. И то сначала надо попробовать.

– То есть я могу поехать в Ахмадабад, в Университет Раи?

– Если поступишь – да, – улыбнулась мама. – Там же огромный конкурс.

– И даже если из-за этого вырастут страховые взносы нашей семьи?

– Иногда стоит и рискнуть.

– Мам, я договорилась встретиться с Сахеджем. И – спасибо тебе!

Из-за угла показался красный двухэтажный автобус. Наяна неловко ткнулась маме в щеку – поцеловала – и побежала к остановке. А солнце скрылось за горизонтом.

С улицы через окнобыло видно, как официанты деловито накрывают в зале столы и зажигают свечи – наступал романтический вечер. Сахедж ждал Наяну на углу. В сумерках его кожа казалась еще смуглее. Наяне показалось, что в кафе его совсем не тянет.

– Слушай, извини… – Сахедж мялся, мотал головой, смотрел в землю, его глаза сверкали в темноте, как два светлячка.

– Что-то не так?

– Если я пойду с тобой, мама расстроится. Ходить в такие места – потворствовать слабостям… Это увеличит наш страховой взнос.

– Ты имеешь в виду… – в голове Наяны вдруг щелкнуло – все сошлось. – Так твоя семья тоже на страховке GI?

– Да. И мама сильно болеет. Нам здорово повезло, GI предлагает специальный страховой полис для таких, как мы, называется, «для социально незащищенных», иначе мы никогда бы не смогли позволить себе такую страховку…

– Это я поняла, – кивнула Наяна. И перевела разговор на гораздо более важное. – Но я совсем не поняла, почему ты подарил мне ворона, а не павлина, кролика или кого-то еще?

– Ты задаешь много вопросов! – Сахедж мягко улыбнулся. – Пошли погуляем, раз уж мы не идем в это дурацкое кафе.

Улицы вечернего Мумбаиобычно заполнены машинами – со всех сторон слышатся звуки клаксонов. Что поделать – огромный город, 30 миллионов человек! Мумбаи не всегда был городом небоскребов, ярких огней и цифровых дисплеев, но перенаселен он уже давным-давно. Люди облюбовали это место еще в каменном веке.

На месте сегодняшнего Мумбаи поселились еще древние греки. Они назвали это место Гептанезия – «семь островов». С тех пор город видел взлеты и падения многих династий и правителей. Он крещен кровью – прежде чем Индия получила независимость, погибал и возрождался из пепла бесчисленное множество раз.

Но, конечно, совсем не об этом думали старшеклассники, неспешно прогуливаясь по ярко освещенным улицам. Наяна с удивлением обнаружила, что Сахедж старается держать и физическую дистанцию – будто от случайного прикосновения его долбанет током.

– Сахедж, почему ты отодвигаешься? – Наяна старалась как можно тщательнее подобрать слова, опасаясь обидеть наконец-то обретенного друга.

– Ты правда не знаешь? – удивился Сахедж.

– Чего не знаю?

– Моей фамилии?

– Нет. На занятиях, и в школе и онлайн, ее скрывают, будто ты отпрыск какой-то телезвезды или из какой-нибудь известной семьи.

– Нет, наоборот. Это делают, чтобы вы не испытывали дискомфорта.

– В смысле?

– Ну, когда-то это описывали как ощущение оскверненности .

– Ты о своей касте, что ли? Но ведь эту систему отменили давным-давно.

Сахедж горько усмехнулся.

– Ее запретили законом, о ней не говорят в новостях, но она существует.

– Но откуда об этом знает искусственный интеллект?!

– А он не знает. Ему не нужно знать определение каст. Все, что ему требуется – история пользователей. Как бы мы ни скрывались, не меняли фамилии, следы все равно остаются. Их стереть невозможно.

Наяна вспомнила: мама ведь говорила, что искусственный интеллект знает только то, чему его учат люди. Она немного поиграла с этой мыслью, а затем внимательно посмотрела на Сахеджа:

– Так что, по-твоему, искусственный интеллект выявляет невидимую дискриминацию и оценивает ее количественно?

Сахедж посерьезнел, на миг задумался и фыркнул.

– Чуть не забыл. Еще – цвет моей кожи. Ты же знаешь, что на санскрите одно и то же слово означало и каста, и цвет?