Н. Воскресенский - Петр Великий как законодатель. Исследование законодательного процесса в России в эпоху реформ первой четверти XVIII века

Совсем иные черты носило заимствование из французских источников, и влияние Франции на русское правотворчество имело другой характер. Оно было непосредственным, многосторонним, живым и творческим.

Вот его отличительные особенности:

1. Разыскания французских законодательных актов и собирание сведений о французских порядках производились ближайшими помощниками Петра, русскими людьми, или же им самим. Ими же, без иностранных посредников, французские источники были переведены на русский язык, приготовлены для законодательной работы и, наконец, переработаны и внесены в русские законы.

2. Интерес к французским законам не имел характера временного увлечения и не ослабевал во все царствование Петра, нарастая с каждым этапом реформы, став к концу царствования Петра многосторонним и чрезвычайно действенным.

3. Французские законы и порядки не только давали русскому законодателю готовые нормы и определения, но и сообщали ему импульсы к творчеству и побуждали к трудам на пользу государственную и общественную – одновременно и разработанностью самих законов, и успехами в разных областях духовной жизни и материальной культуры Франции.

4. Влияние французских источников сказалось прежде всего в специальной области военно-сухопутных и военно-морских законов, далее распространилось на все отрасли права, на право государственное, финансовое, торговое и промышленное, а также на строительство просветительных учреждений и выработку культурных форм общения и быта. Зародившись раз, оно не погасло с годами, подобно шведскому, а росло и развивалось в течение всего XVIII века, подавляемое только по временам господством немцев при русском дворе.

В законодательной работе у Петра и его правительства, кроме шведских и французских источников, находились под руками и использовались законодательные акты, а также добытые разными путями сведения о различных порядках – государственных, социальных и других – прочих передовых государств Европы: Англии, Голландии, Дании и Германии. Не ставя своей задачей подробно останавливаться на заимствованиях из них, укажем на отдельные, наиболее заметные заимствования, которые были сделаны при выработке некоторых русских законов.

Из английских законов были почерпнуты отдельные нормы при установлении порядка наследования недвижимых имуществ и законодательной выработке своеобразного закона – указа «О разделении движимых и недвижимых вещей после отцов детем» от 18 марта 1714 года, а также при издании указа о воспрещении бродяжничества нищих.

Из Германии были заимствованы названия придворных чинов и должностей. Штат и названия придворных чинов по немецкому образцу были установлены в России после брака царевича Алексея Петровича с немецкой принцессой Шарлоттой Брауншвейг-Вольфенбюттельской при ее дворе. Впоследствии, при выработке русской Табели о рангах, в комиссии были собраны весьма полно прусские табели: «Курфюршский бранденбургский дворцовый регламент, принадлежащий до должности обер-маршала», «Королевское прусское учреждение 1705 года», «Прусский регламент 1713 года» и другие [1574]. Как можно видеть из черновых бумаг, при установлении русских придворных чинов и введении их в русскую Табель старинные русские должности, существовавшие до того времени при московском дворе, были попросту обозначены немецкими названиями, например: дворецкий с путем – обер-маршал, постельничий – обер-камергер, стряпчий – гофмейстер, чашник – обер-мундшенк и т. п. [1575]

Среди придворных чинов прусского двора обращают на себя внимание исследователя две должности, названия которых были взяты Петром для обозначения русских должностных лиц, выделенных им из придворного ведомства и введенных в круг служащих по общему гражданскому управлению. Такими должностными лицами были герольдмейстер и рекетмейстер. Для них по указанию Петра и с его участием были выработаны специальные инструкции, в которых им были определены функции, совершенно отличные от тех, каковыми были наделены их немецкие коллеги. А именно прусский герольдмейстер, в ранге генерал-майора, по прусской инструкции выполнял следующие обязанности: а) имел наблюдение, чтоб королевский герб «в пристойной фигуре» содержался; б) разыскивал гербы, дабы никто не имел достоинства выше [королевского]; в) держал полный реестр [родословную книгу] – во всех генеалогиях, штаммах (родословное древо) и гербах и т. д. [1576]Определяя функции русского герольдмейстера, Петр собственной рукой начертал его обязанности и, как всегда, остался великим русским законодателем, независимым от иностранного источника, в данном случае прусского. Он установил в пункте 1 его [герольдмейстерской] инструкции [1577]: «Повинен во всем государстве всех дворян списки иметь: а) кто у дел, у каких и где; б) кто без дела» и т. д. «Он повинен, – обязывает его Петр, – ныне смотреть всех, которые кроются в домах или под именем малых дел по городам, и оных сыскивать, не маня никому» (пункт 3). Главнейшей и не терпящей отлагательства его [герольдмейстера] обязанностью оказывается по инструкции Петра следующее: «И понеже у нас еще учения не гораздо вкоренились, також и в гражданских делах, а особливо в экономических делах, почитай, ничего нет, того ради, пока академии исправятся, чтоб краткую школу сделать и ему вручить» (пункт 2). Что же касается основных обязанностей герольдмейстера по прусским законам, то русский законодатель, предостерегая всегда своих сотрудников, «чтобы сути не проронить», сам «проронил» эту немецкую суть – и как еще! – но, конечно, вполне сознательно. Он установил: «Потом, что до его дела касается, о гербах и протчее, внесть и исправлять по возможности, которое на нем не так скоро и совершенно спрошено будет, как вышеписанные 3 пункты» [1578].