3)
В силу последнего пункта при понятийном мышлениине возникает противоречивых суждений, поскольку все понятия выстроены в единую иерархическую и взаимосвязанную структуру. Внутренний опыт индивида перестраивается, формируется та самая "понятийная решётка", связи между явлениями в которой не ограничиваются лишь родо-видовыми отношениями категорий, а включают в себя также и связи функциональные, причинно-следственные (что в дальнейшем и уберегает обладателя понятийного мышления от множества противоречивых суждений). Тогда как при допонятийном мышлениипротиворечивость суждений – явление самое обычное (поскольку всякие образцы допонятийного мышления не образуют единой взаимообусловленной структуры, а существуют в виде изолированных, непересекающихся комплексов). Человек на данном этапе развития может изрекать весьма противоречивые тезисы, но сам же никаких противоречий между ними обнаружить неспособен. Дети на данном этапе объясняют способность лодки не тонуть в воде через "потому что она маленькая", а аналогичную же способность корабля – "потому что он большой". Или уже взрослый человек, помешанный на вегетарианстве и прочих псевдонаучных теориях, может рассуждать о том, что "боль – это лишь иллюзия, поскольку мозг на самом деле лишь один раз даёт сигнал о боли, а потом прекращает, и дальше нам лишь кажется, что мы испытываем боль, а на самом деле её уже нет" , но чуть позже уже в другом разговоре всё сказанное не мешает этому же человеку вспомнить, как он лежал после тяжёлой операции в больнице, и когда анестезия прекращала действие, боль возвращалась (здесь слабому мышлению недостаёт "мысленного эксперимента", за счёт которого можно было бы понять, что психика человека не может самостоятельно узнавать, через которое время действие анестезии прекращается, и когда боль снова "можно начинать чувствовать")…
Противоречивость суждений не является редким делом, когда дело касается больших масс. По данным одного из опросов (ВЦИОМ, 2009) 17% россиян считают себя сторонниками теории эволюции, но при этом согласны с утверждением, что "живой мир на нашей планете был создан в законченном и совершенном виде и никакого его развития сегодня уже не происходит"
Или же адепты культа бретарианцев (или "солнцеедов", то есть тех, кто утверждают, будто человек способен питаться солнечным светом или путём дыхания веществами, содержащимися в воздухе, отказавшись от обычной еды и порой даже от воды) – они не улавливают противоречия заявляемых тезисов фактическому наличию желудочно-кишечного тракта у человека, который явно возник не случайно (не важно, с какой позиции оценивать возникновение человека – с позиций креационизма или эволюционизма). В том же духе вера людей в способность человека к телекинезу (несмотря на существование у него рук, чтобы манипулировать предметами), к телепатии (несмотря на существование по-особому устроенных, в отличие даже от ближайших человеку обезьян, гортани и языка для членораздельного говорения, то есть для способности передавать свои мысли на расстояние), к левитации (несмотря на отсутствие у него крыльев) и многое другое. Но противоречивых суждений, ложащихся в основу странных верований, у облей столь много, что им можно посвятить отдельную критическую работу под говорящим саркастическим названием "Почему Ник Вуйчич не летает?" (или же "Почему Ник Вуйчич не ходит?" – правильно, потому что у него нет ног, или же "Почему Ник Вуйчич не жонглирует?" – правильно, потому что у него нет рук. И не летает он тоже потому, что у него нет крыльев… И он не дирижабль). Нечувствительность к противоречиям – чёткий признак допонятийного мышления. В психике обывателя не сформирована единая "понятийная решётка", где все явления, что ему известны, соединялись бы функциональными и причинными связями. Поэтому обль и способен совмещать в голове два разных тезиса, противоречащих друг другу по какому-либо фактору, но никаких вопросов у него по этому поводу не возникает.
4)
Другим важным фактором, характеризующим свойства "понятийной решётки", является то, что любые новые знания, с которыми сталкивается человек, он понимает и усваивает без заучивания, иначе говоря, они как бы "ложатся" на его понятийные структуры и в них закрепляются. Всякому хорошему педагогу этот феномен известен в виде извечной оппозиции между "зазубрить" и "понять": если нечто удаётся понять во всех его существенных признаках и функциональных связях с другими явлениями, то зазубривание как явление попросту перестаёт существовать – все новые факты в рамках понятой системы усваиваются автоматически и без усилий.
Читать дальше