Сара Драй - Воды мира. Как были разгаданы тайны океанов, атмосферы, ледников и климата нашей планеты

Хотя предсказание Брокера сбылось, логическая посылка, на которую оно опиралось, оказалась неверной. По его собственному признанию, он совершил «гигантский интеллектуальный скачок», предположив, что мелкомасштабные циклы, обнаруживаемые в палеотемпературных данных ледяного керна из Кэмп-Сенчури, описывают весь земной шар. «Мой прогноз основывался на ошибочном предположении, что данные Дансгора характеризуют всю планету. Тогда как на самом деле они характеризовали только северную оконечность Гренландии», – писал он. Последующие ледяные керны из других мест не обнаружили такого 120-летнего цикла. Таким образом, Брокер верно предсказал грядущее глобальное потепление, но его причиной был вовсе не 120-летний климатический цикл, присутствовавший в температурных данных льда из Кэмп-Сенчури [352] Wallace Broecker, «The Carbon Cycle and Climate Change: Memoirs of My 60 Years in Science,» Geochemical Perspectives 1 (2012): 276–277; Wallace Broecker, «When Climate Change Predictions Are Right for the Wrong Reasons,» Climatic Change 142 (2017): 1–6; Wallace Broecker, The Great Ocean Conveyor: Discovering the Trigger for Abrupt Climate Change (Princeton, NJ: Princeton University Press, 2010), 19–25. . Это стало важным уроком для ученых, с которым они будут сталкиваться снова и снова в попытке понять и спрогнозировать изменчивый характер глобального климата. Глобальная климатическая система была слишком «сложным зверем», чтобы какой-либо из ее отдельных сердечных ритмов мог объяснить те изменения, которые она претерпевала в прошлом, – и те, которые могла претерпеть в будущем.

Благодаря изобретенному Дансгором методу и прогрессу в технологии изотопной масс-спектрометрии, на которую тот опирался, ледяные керны стали, как он поэтически выразился, «замороженными анналами» прошлого Земли. Это были, пожалуй, самые романтические из всех палеоклиматических летописей, таившие в себе воспоминания о холодной поэзии древних снегов. Но существовали и другие, не менее удивительные «архивы», хранившие тайны даже еще более далекого прошлого. В поисках исторических данных палеоклиматологи изучали керны донных отложений, извлеченные со дна океана, в слоях которых сохранились раковины древних морских организмов под названием фораминиферы, строивших свои раковины из разнообразных по изотопному составу элементов. Ученые анализировали древесные кольца древних деревьев, в которых были зафиксированы изменения климатических условий задолго до наступления новой эры. Они анализировали древнюю пыльцу, перенесенную ветрами за тысячи километров, содержавшую информацию о том, какие растения процветали в ту или иную эпоху и, следовательно, какие климатические условия преобладали тогда на планете. Чтобы заставить дерево или пыльцу раскрыть секреты древнего климата, требовались иные методы и гипотезы, чем при анализе древнего ила. Сила сигнала значительно варьировалась, как и его точность. Донные отложения, по своей природе, давали более размытые сведения, чем кольца древних деревьев, но если деревья позволяли вернуться в прошлое примерно на 11 000 лет, то илистые «архивы» – на 1,5 млн лет и больше.

Для науки о климате это было одновременно волнующее и непростое время. Потребность в объединении усилий специалистов из разных областей науки становилась все более очевидной, однако проблема дисциплинарных границ сохранялась. В 1972 г. в Брауновском университете состоялась важная конференция, на которой впервые собрались две разные группы исследователей климата. (Дансгор на ней не присутствовал, но прислал результаты своих исследований, которые были включены в материалы конференции.) В целом встреча прошла продуктивно, но в атмосфере чувствовалась напряженность. Одну группу представляли исследователи, считавшие необходимым искать «климатические аналоги» – эпизоды из прошлого, которые по своим условиям были похожи на нынешнюю ситуацию и могли дать некоторое представление о том, что может произойти в будущем. В другой группе находились ученые, которые считали необходимым понять физические причины, лежащие в основе этих климатических изменений, и таким образом объяснить их происхождение. Было неясно, в каком направлении следует двигаться климатической науке. Редакторы сборника материалов конференции считали целесообразным развивать оба направления. «Эти два разных подхода к исследованию климатических изменений должны следовать своими курсами до тех пор, пока не будет продемонстрирована надежность общих теорий» [353] George Kukla, R. K. Matthews, and J. M. Mitchell, «The End of the Present Interglacial,» Quaternary Research 2, no. 3 (1972): 261–269. . Короче говоря, время должно было показать, какой подход победит [354] О роли, которую играли советские климатологи в дебатах об использовании аналогов, см.: Jonathan Oldfield, «Imagining Climates Past, Present and Future: Soviet Contributions to the Science of Anthropogenic Climate Change, 1953–1991,» Journal of Historical Geography 60 (2018): 41–51. .