Дэниел Клемент Деннет - Разум - от начала до конца. Новый взгляд на эволюцию сознания от ведущего мыслителя современности

Меметика весьма перспективна в области депсихологизации проблем распространения инноваций (плохой/хороший). Традиционные подходы к эволюции культуры (в нейтральном смысле изменений в культуре на протяжении времени), такие как «история идей» и культурная антропология, считают людей, прежде всего, воспринимающими, верящими, запоминающими, стремящимися, знающими, понимающими, замечающими. Человек в коме или во сне не может быть передатчиком/приемником культуры ни при каких условиях, поэтому естественным предположением стало то, что культурные изменения должны быть замечены и затем (часто) приняты. Считается, что инновации были приняты потому, что люди их одобрили, оценили, возжелали. (И конечно, некоторые новшества могут быть приняты по ошибке.) Это все хорошо согласуется – слишком хорошо – с распространенным представлением о людях как о действующих рационально и осознанно существах, интенциональных системах, чье поведение можно предсказать, приписав им убеждения, желания, рациональные мотивы. Это представление оборачивается той или иной версией экономической модели сохранения и передачи культуры: культурные «блага», признаваемые ценными, сохраняются, поддерживаются и либо завещаются следующим поколениям, либо продаются тому, кто больше заплатит. Однако большинство культурных инноваций происходят посредством того, что можно было бы назвать подсознательными изменениями в течение долгого времени, их почти никто не замечает и сознательно никак не одобряет. Мемы могут распространяться от носителя к носителю как вирусы, носители этого и не замечают. Воздействие накапливается на уровне популяции независимо от самих членов популяции. Эти накапливающиеся изменения могут быть распознаны ретроспективно, например когда в общину эмигрантов попадает новый человек, недавно прибывший с родины, – его манера говорить может показаться странно знакомой и незнакомой одновременно. Ага, помню, мы раньше тоже так говорили! Могут меняться подсознательно не только произношение или смысл слов, но и реакции, моральные ценности, многие культурные символы или особенности могут смягчаться, застывать, разрушаться или размываться слишком медленно, чтобы это было замечено. Культурная эволюция молниеносна по сравнению с эволюцией биологической, однако она движется слишком постепенно для случайного наблюдателя.

К тому же существуют еще и «культурные патологии». Многие культурные феномены практически не поддаются изменениям, и ни одна теория, сопоставляющая культурные инновации с генетическими («адаптации, передаваемые иным путем»), не может их объяснить. Глава «Культура плохо приспосабливается» из книги Ричерсона и Бойда (Richerson and Boyd, 2005) не защищает меметику, но поясняет, как теория мемов может объяснить многие загадочные явления, такие, к примеру, как существование анабаптистов, в частности, амишей [155] Анабаптизм – радикальное религиозное движение эпохи Реформации, возникшее в основном в Германии, Швейцарии, Нидерландах и сохранившееся до сих пор. Анабаптисты проповедуют вечное ученичество, крещение в сознательном возрасте, понимание Церкви как братства и отрицание насилия, службы в армии. Движение очень разнородно, в нем есть умеренные течения, отстаивающие свободу воли и ценность труда, и почти сектантские, проповедующие примитивный коммунизм, обобществление имущества и даже женщин. Амиши – одно из радикальных течений анабаптизма, отличающееся крайним консерватизмом; они вступают в брак только с единоверцами, отрицают современные технологии и комфорт, стараются изолироваться от общества в сельской жизни. . Авторы соглашаются, несмотря на некоторый скептицизм относительно ряда положений теории мемов (см. стр. 6 книги), что «понятие эгоистичного мема весьма многообещающе» (стр. 154).

До сих пор такие религиозные группы, как анабаптисты и некоторые другие, например ультраортодоксальные иудеи, сохраняют поразительную устойчивость к заразе современной цивилизации. Анабаптизм похож на старинный добротный каяк, плывущий по бурному модернистскому морю. Он кажется хрупким, однако выживает, потому что умудряется не давать течи, несмотря на чудовищные стрессы, с которыми сталкивается. Но одна серьезная культурная прореха – и все, конец. Эволюционное будущее анабаптизма предсказать невозможно, но можно восхищаться странностями судьбы (стр. 186).