Дэниел Клемент Деннет - Разум - от начала до конца. Новый взгляд на эволюцию сознания от ведущего мыслителя современности

[Деннет] не определяет понятия абсолютной свободы воли и моральной ответственности, в которые большинство людей хотят верить и верят. Это не может быть сделано, и он это знает (Strawson, 2003).

Согласно моей теории, сознание не может не иметь чисто физическую природу, а свобода воли не может быть изолирована от причинно-следственных связей, поэтому, с точки зрения Райта и Стросона (и ряда других), я должен набраться смелости и допустить, что ни то ни другое не существует. (Возможно, я мог бы смягчить удар, будучи я «фикционалистом» [147] Фикционализм – философский взгляд, согласно которому утверждения, являющиеся, по-видимому, описаниями мира, не должны толковаться как таковые, а должны восприниматься как случаи «воображения», притворства, что они воспринимают что-то как буквально истинное. , настаивая, что они не существуют в действительности, однако уж очень удобно использовать эти понятия так, будто они реальны.) Но я не понимаю, почему мои критики полагают, что лучше меня знают, что существует , а что нет, и поэтому я спорю.

То, что я собираюсь сказать о мемах, в любом случае куда как проще. Теория, которую я защищаю, провозглашает не метафорически, а буквально и без всяких оговорок, что слова – это мемы, которые могут быть произнесены. Мемы существуют потому, что слова суть мемы, а слова существуют, и то же самое происходит со всеми вещами , передаваемыми негенетическим путем. Если вы хотите отрицать существование слов, вам придется поискать опровержение где-нибудь в другом месте, поскольку я вполне довольствуюсь тем, что без каких-либо дополнительных обоснований включаю в свою онтологию все, что находится в моей картине мира, в том числе и слова. А теперь давайте рассмотрим основные возражения против моей любимой теории мемов.

Ричерсон и Бойд (Richerson and Boyd, 2005), симпатизируя большинству утверждений Докинза, воздерживаются от называния мемом любой культурной информации, поскольку мем определяется как «дискретный, годный к точной передаче элемент, подобный генетическому, и у нас есть веские причины верить в то, что значительная часть передаваемой внутри культуры информации не является ни дискретной, ни точно переданной» (стр. 63). Мы уже отмечали, что слова на самом деле являются чем-то вроде «дискретных, годных к точной передаче» элементов, они, по крайней мере, действительно представляют собой нечто «геноподобное»; или, скорее, гены являют собой что-то «словоподобное», как мы уже видели в главе 8, в приведенной Докинзом (2004) аналогии с подпрограммами для компьютера Mac:

Лишь в одном отношении аналогия со словами может ввести в заблуждение. Слова значительно короче генов, и ряд писателей сравнивают гены скорее с предложениями. Однако предложение не может служить хорошей аналогией по разным причинам. Невозможно написать новую книгу, переставляя предложения из уже изданной. Большинство предложений уникальны. Гены, как слова, но отнюдь не как предложения, используются снова и снова в различных ситуациях. Наилучшим сравнением для гена может служить не слово и не предложение, а скорее компьютерная подпрограмма (стр. 155–156).

Слова ведут себя, как гены, будучи информационными структурами (как подпрограммы), определяющими, что и как делать. Ричерсон и Бойд правы, утверждая, что «значительная часть передаваемой внутри культуры информации не является ни дискретной, ни точно переданной», это мы тоже видим, и, возможно, поэтому их возражение в применении к излагаемой мной точке зрения превращается в утверждение, что мемы – это лишь малая, возможно, мельчайшая, часть информации, которую обнаруживает и уточняет культурная эволюция. Предположим, что слова были бы единственными, или почти единственными мемами; тогда меметика или перспективы развития мемов вряд ли могли бы рассматриваться в рамках общей теории культурной эволюции. Похожим образом Дэн Спербер (Dan Sperber, 2000), другой видный критик теории мемов, определяет мемы как «культурные репликаторы, размножающиеся путем имитации», и утверждает, что, хотя подобные элементы на самом деле существуют, – он предлагает в качестве примера буквы, но игнорирует слова – они представляют собой лишь незначительную часть всего объема культурного обмена.

Меметике, чтобы стать обоснованным исследовательским направлением, нужно, чтобы копирование и дифференцированный успех в области приумножения копий в подавляющем большинстве случаев играли определяющую роль в образовании всего содержания культуры, или, по крайней мере, большей его части (стр. 172).