Брайан Фейган - Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Сначала неприятности начались на британском побережье Ла-Манша, когда после проливных дождей в Восточной Англии в мае 1816 года цены на зерно стремительно выросли, а возможностей для трудоустройства в деревнях стало меньше. Бесчинствующие шайки батраков нападали на дома своих обидчиков, жгли амбары и хлебные склады, разгуливали, вооружившись палками с гвоздями и флагами с надписью «Хлеб или кровь». Они требовали снижения цен на хлеб, пока не попадали в руки ополченцев, которые угрожали мятежникам смертной казнью. Лето было спокойным, но неурожай и возобновившийся рост цен принесли новые беды. Толпа из 2000 человек в шотландском Данди разграбила более сотни продовольственных магазинов, а затем разгромила и сожгла дом торговца зерном. И снова пришлось вызывать войска, чтобы восстановить порядок.

За волнениями в Британии стояло нечто большее, чем обычный дефицит продовольствия. Стагнация в торговле и промышленности, массовая безработица и социальная напряженность, вызванные ускоренной индустриализацией и зарождением классового сознания, были главными причинами мятежей и сопутствующего им движения луддитов. Например, в марте 1817 года 10 тысяч собравшихся в Манчестере ткачей решили провести голодное шествие. Они несли на спине завернутые в одеяла пожитки и собирались просить принца-регента принять меры по оздоровлению пришедшей в упадок хлопковой отрасли. Поход бедняков, хоть и выглядел аполитичным, вскоре был разогнан. Только один «одеяльщик» в конце концов добрался до Лондона.

Еще острее нехватка продовольствия ощущалась в Ирландии – стране, которая теперь сильно зависела от картофеля. Сотни малоземельных семей в графстве Тирон весной 1817 года покинули свои дома и жили попрошайничеством. Они собирали крапиву, дикую горчицу и капустные кочерыжки. Пищи было так мало, что «семенной картофель доставали из земли и использовали для поддержания жизни; отчаянно разыскивали крапиву и другие съедобные травы, чтобы утолить муки голода… Вся страна пришла в движение» [224] Там же. С. 89. . По меньшей мере 65 тысяч человек погибли, несмотря на все усилия по оказанию немедленной помощи.

К концу 1816 года хлебные бунты охватили Францию. В ноябре разъяренная толпа в Тулузе, возмущенная ростом цен, не выпустила из города груз пшеницы и установила «справедливую» цену в 24 франка за гектолитр. Хотя в регионе не было дефицита зерна, народ боялся того, что случится, если будут вывезены все запасы. В конце концов восставших разогнал отряд драгун. Полицейским и солдатам, охранявшим повозки с зерном на пути к рынку в долине Луары, пришлось вступить в бой с голодными крестьянами. К середине зимы 1817 года многие магистраты прекратили розыск преступников. Серьезные беспорядки вспыхнули вокруг Парижа, где импорт зерна и субсидии удерживали цены на низком уровне, в то время как люди, находившиеся за пределами города, были встревожены нехваткой продуктов. Тысячи жителей пригородов хлынули в столицу в поисках еды. В ходе переписи 1817 года «неимущими» было определено не менее 11,5 % парижан при общей численности населения в 713 966 человек. Рыщущие по сельской местности многолюдные ватаги бродяг завладели городом Шато-Тьерри. Они опустошали продовольственные склады и перехватывали баржи с зерном на реке Марне. Когда военные взяли город под свой контроль, на фоне слухов о готовящемся захвате власти Наполеоном мятеж распространился на деревни и села.

Продовольственный кризис послужил толчком к массовой эмиграции, которую четверть века сдерживали войны. Десятки тысяч людей двинулись вниз по Рейну из германских государств в Голландию, надеясь оттуда перебраться в Америку. Обстановка в Амстердаме была настолько невыносимой, что многие из них захотели вернуться домой. Сотни людей на причалах умоляли взять их на корабль. Даже те, у кого были деньги, не могли найти себе места ни на одном судне. Власти пытались задержать несчастных на границе и вернуть на родину, но без особого успеха.

Исход жителей беспокоил даже родные страны мигрантов. Швейцария, уже прославившаяся своими часами и тканями, боялась потерять важнейшие секреты производства, поэтому ее власти неодобрительно отнеслись к эмиграции 1815 года. Но высокие цены на продовольствие и продолжающееся обнищание вынудили уехать тысячи людей. С 1815 по 1819 год десятки тысяч англичан, главным образом из Йоркшира, перебрались в США по той же причине, что и 20 тысяч ирландцев в 1818 году. Трудно сказать, сколько из этих людей бежали именно от голода, а не от общей неустроенности, но совершенно очевидно, что более 20 тысяч жителей Рейнской области между 1815 и 1830 годами эмигрировали в Северную Америку, чтобы больше не влачить жалкое существование, ведя натуральное хозяйство на раздробленных земельных участках, где риски слишком велики, а возможности заработка слишком редки.