Брайан Фейган - Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Жиль де Губервиль и ему подобные спасали себя и своих людей, диверсифицируя хозяйство. Многие европейские общины того времени, особенно возделывавшие бедные почвы в таких местах как предгорья Альп и Пиренеев, не имели такой возможности. Подобно льдам Исландии и Норвегии, европейские Альпы представляют собой своеобразные индикаторы климатических изменений. Альпийские ледники постоянно движутся в сложном танце, от десятилетия к десятилетию наступая и отступая, бросая вызов историкам и гляциологам, пытающимся расшифровать их узоры. Мы знаем, что после 1560 года, когда в Европу пришли холода и сырые летние сезоны, горные ледяные щиты продвинулись гораздо дальше своих нынешних границ [95] Анализ истории ледников взят из: Ladurie . Times of Feast, Times of Famine. Эта работа основана прежде всего на исторических источниках. См. также: Grove . Указ. соч. 1988. . После 1560-х участившиеся низкие индексы САО сформировали устойчивые антициклоны над Северным морем и Скандинавией.

Жизнь в Альпах всегда была нелегкой: там было «множество бедных людей, все они грубы и невежественны». Путники избегали мест, где «лед и мороз обычны с момента сотворения мира». Случайный путешественник, рискнувший отправиться в горы, видел нищету и страдания тех, кто жил на скудных землях в тени ледников.

Четвертого августа 1546 года космограф Себастьян Мюнстер ехал по правому берегу Роны к перевалу Фурка в Альпах, где хотел изучить проход через горы. Внезапно Мюнстер наткнулся на «огромный массив льда»: «Насколько я мог судить, он был толщиной в две или три пики, а ширина его была сравнима с дальностью полета стрелы из хорошего лука. В длину он тянулся далеко вверх, так что конца его не было видно. Это зрелище напугало бы любого, особенно жуткими были две глыбы размером с дом, отделившиеся от основного массива». Вода, вытекавшая из ледника, была кипенно-белой, и в ней было так много осколков льда, что лошадь не смогла преодолеть поток. Мюнстер добавляет: «Этот ручей знаменует начало реки Роны». Он переправился по мосту, построенному прямо над ее истоком.

Регион альпийских ледников.

В 1546 году Ронеглетчер (Ронский ледник) представлял собой огромное скопление льда, фронт которого имел высоту 10–15 м и ширину не менее 200 м. В наши дни язык ледника очень тонок, его высота и ширина намного меньше, чем во времена Мюнстера. Теперь ледяной щит начинается высоко в горах, а поток, который превращается в Рону, течет через узкое ущелье и несколько водопадов. Мюнстер подъехал к леднику верхом, а сегодня до него нужно долго карабкаться в гору. С XVI века ландшафт полностью изменился, но даже на фотографиях, сделанных всего сто лет назад, ледник выглядит гораздо больше нынешнего, несмотря на его постоянное медленное отступление. В разгар малого ледникового периода, между 1590 и 1850 годами, Ронский ледник представлял собой еще более внушительный массив льда, до которого легко можно было добраться на лошади и который заканчивался огромным языком, растянувшимся по равнине.

Шамони, ныне роскошный курорт в долине реки Арв с видом на Монблан, в XVI веке был безвестным нищим приходом в «бедной стране бесплодных гор, где всегда льды и морозы… полгода там нет солнца… зерно собирают в снегу… и оно такое заплесневелое, что его нужно прожаривать на печи». Поговаривали, что даже животные отказывались от хлеба из местной пшеницы. Община была настолько бедна, что «стряпчих или юристов не было и в помине». Из-за низких температур и глубокого снега постоянную угрозу представляли лавины. Зимой 1575/76 года погодные условия были настолько плохими, что заезжий батрак описывал деревню как «место, покрытое льдом… многие поля полностью сметены, а пшеницу сдуло в леса и на ледники». Льды подошли так близко к полям, что представляли угрозу для урожая и время от времени вызывали наводнения. Сегодня местные земельные угодья отделены от сильно уменьшившегося ледника барьером из скал. Высокие пики и горные снега представляли собой великолепное зрелище. Путешественник Бернар Комбе, проходя через Шамони в 1580 году, писал, что горы «белы от величественных ледников, которые по меньшей мере в трех местах тянутся почти до равнины».

Другой путешественник, Бенинь Пуассено, 24 июня 1584 года пил охлажденное льдом вино в Безансоне в горах Юра. Ему сказали, что лед поступает из естественного «холодильника» неподалеку – пещеры Фруадьер-де-Шо. Пуассено, «сгорающего от желания увидеть это место, наполненное льдом в разгар лета», повели через лес по узкой тропинке к огромному темному проему в скале. Он выхватил шпагу и двинулся вглубь пещеры, «длинной и широкой, как большая комната, полностью покрытой льдом, с кристально чистой водой… она стекала несколькими небольшими ручьями, образуя маленькие прозрачные ключики, из которых я жадно пил и умывался». Посмотрев вверх, он увидел свисающие с потолка огромные ледяные сталактиты, которые грозили раздавить его в любой момент. Пещера была очень оживленным местом. Каждую ночь сюда приезжали крестьяне с повозками, чтобы собрать глыбы льда для винных погребов Безансона. Век спустя другой путешественник, побывавший там летом, наблюдал, как целая вереница запряженных мулами телег выстроилась в очередь за льдом для соседних городков. Даже в XIX веке Фруадьер-де-Шо все еще эксплуатировалась в промышленных масштабах. Сообщалось, что в 1901 году из нее было извлечено целых 192 тонны льда. Но после сильного наводнения в 1910 году ледяной покров уже не восстановился: потепление заставило ледник отступить. Сегодня ледяные сталактиты больше не свисают с потолка пещеры.