Брайан Фейган - Малый ледниковый период. Как климат изменил историю, 1300–1850

Рыбаки – скрытные люди, хорошо знающие, что их жизнь зависит от тщательно оберегаемых, передаваемых из поколения в поколение знаний. Эти знания они никогда не доверяли бумаге или чиновникам. Баски были отличными мореплавателями, не боявшимися переходов в 2000 км через Бискайский залив в Северное море и дальше. Они охотились на китов в приполярных водах и следовали за ними на запад, в Гренландию, по маршрутам древних мореплавателей. Еще в 1450 году они побывали в Восточном поселении норвежцев, где были обнаружены их следы, а через некоторое время, вероятно, совершили путешествие на юг вдоль побережья Лабрадора. Там они обнаружили не только китов, но и огромные стаи трески. Слухи о новых рыболовных угодьях и таинственных землях далеко на западе расползались по рыбацким деревням и тавернам и, конечно, доходили до ушей торговцев.

Бристоль, расположенный на юго-западе Англии на реке Северн, стал к 1300 году крупным торговым портом. Его хорошо защищенная гавань занимала выгодное положение на полпути между исландской треской и виноградниками Испании и Франции. Бристоль процветал благодаря торговле до 1475 года, когда Ганзейский союз внезапно запретил местным купцам покупать исландскую треску. К тому времени почтенные жители Бристоля уже были хорошо осведомлены об успехах баскских рыбаков в Атлантическом океане. До них постоянно доходили слухи о далеких западных землях, в том числе о месте под названием Хай-Бразил. В 1480 году богатый таможенный чиновник Томас Крофт и купец Джон Джей послали корабль на поиски Хай-Бразила, чтобы основать там базу для ловли трески. На следующий год Джей отправил еще два корабля – «Тринити» и «Георга». История не сохранила сведений о том, причаливали ли они хоть к какому-то берегу, но корабли возвращались с таким количеством трески, что Бристоль заявил Ганзейской лиге о своей незаинтересованности в переговорах о возобновлении прав на тресковый промысел в Исландии.

Крофт и Джей не сообщали, откуда взялась треска, но слухи все равно распространились. В 1497 году, через пять лет после высадки Христофора Колумба на Багамах, генуэзский [76] Вероятнее, венецианский. – Прим. пер. торговец Джованни Кабото (Джон Кабот) отплыл из Бристоля на запад. Он искал не рыбу, а северный путь к азиатским плантациям пряностей. Тридцать пять дней спустя Кабот обнаружил скалистый берег, омываемый водами, которые кишели треской. Там же оказалось множество баскских рыболовецких судов. В письме одного итальянца, который посетил Лондон и слышал рассказы о путешествии Кабота, говорится, что «море покрыто рыбой, ее ловят не только сетями, но и корзинами, к которым привязывают камни, чтобы они погружались в воду». В свою очередь, бристольцы с корабля «Матфей» вернулись весьма довольными, поскольку их суда «привезут так много рыбы, что королевство больше не будет нуждаться в Исландии» [77] Там же. .

К 1500 году огромные рыболовецкие и китобойные флотилии ежегодно отправлялись на Большую Ньюфаундлендскую банку. Полвека спустя более 2000 басков каждое лето наведывались к Лабрадору, где они перерабатывали свой улов, прежде чем отплыть домой с осенними западными ветрами. Бристольские корабли сначала шли в Португалию за солью, отважно пересекая беспокойной зимой Бискайский залив, а затем отправлялись к Ньюфаундленду за треской. Со своим уловом они возвращались в Португалию, наполняли трюмы вином, оливковым маслом и солью для Бристоля. Английские суда двигались на юг вдоль изрезанных берегов современной Новой Шотландии и штата Мэн в поисках трескового рая. Пятнадцатого мая 1602 года корабль «Конкорд» обогнул «огромный мыс» Кейп-Код и «встал на якорь в месте глубиной 15 морских саженей, где мы взяли большой запас трески». Шкипер «Конкорда» Бартоломью Госнольд отмечал, что весной «у этого берега больше рыбы, и такое же ее изобилие, как у Ньюфаундленда… и, кроме того, эти места… были глубиной в семь морских саженей и менее чем в лиге от берега; в то время как в новообретенных землях рыбу ловят на глубине в сорок-пятьдесят морских саженей и гораздо дальше от берега» [78] Albert C. Jensen . The Cod. New York: Thomas Crowell, 1972. P. 87. . Он отправился в путешествие сразу после того, как его жена Марта родила ребенка, и назвал лесистый остров в ее честь – Мартас-Винъярд («виноградник Марты»). Два десятилетия рыбаки довольствовались тем, что в благоприятные месяцы ловили и сушили треску недалеко от берега, но никто не оставался пережидать там суровые ветреные зимы в период усилившихся холодов. Позднее, в 1620 году, «Мэйфлауэр» привез в Новую Англию пилигримов, чтобы они «служили своему Богу и ловили рыбу» [79] Там же. С. 89. . Таким образом, похолодание на севере после XI века, участившиеся штормы и непредсказуемая погода на море, а также поиск лучших мест для ловли рыбы способствовали заселению Северной Америки европейцами.