Мария Элькина - Архитектура. Как ее понимать. Эволюция зданий от неолита до наших дней

Marina Bay Sands представляет собой три башни по 55 этажей с уложенной на них горизонтальной площадкой – садом на крыше. С одного края она выступает за пределы здания на 65 метров, а ее общая площадь – чуть больше гектара.

Башни устроены по принципу сэндвича, каждая состоит из двух вертикальных половин, расстояние между которыми во всех трех случаях разное. Если в первой башне его практически нет, то во второй и третьей оно последовательно увеличивается, образуя внизу атриумы. Так Моше Сафди удалось создать общественные пространства в гигантском коммерческом здании и вписать его в форму участка. Архитектор сделал из Marina Bay Sands запоминающийся силуэт на морском берегу, благодаря которому мы теперь легко узнаем Сингапур на открытках. Выразительная форма отеля – не самоцель, она позволяет выполнить сразу несколько важных, иногда никак не связанных друг с другом условий. Здание Моше Сафди отчасти возникло, как и древние мегалиты, из не зависящих от архитектора данностей.

Пьяцца Венеция, Рим, 2006. Сепия, акварель, карандаш, бумага

Ни один другой элемент в истории архитектуры не удостоился столь пристального и заинтересованного внимания, как колонна. Средневековые каменщики из племени вестготов могли превратить каждую капитель в произведение искусства. Лучшие таланты античности и эпохи Возрождения бились над совершенствованием формы колонн. Многие и сейчас считают, что с их использованием в качестве декора связан золотой век зодчества. Не будет преувеличением сказать, что колонна для архитектуры стала фетишем – в самом положительном смысле слова.

Она может служить по своему прямому назначению, то есть опорой, она может оставаться декорацией, «всего лишь» оформлением фасада. Полуколонны или пилястры делят здание на этажи или, наоборот, как, например, в ансамбле Капитолийского холма Микеланджело, объединяют несколько этажей в один. Апофеоз колонны – случаи, когда она становится монументом, как Вандомская колонна в Париже или колонна Нельсона в Лондоне.

Причина столь особого положения состоит в том, что колонна имеет в архитектуре двойное происхождение. С одной стороны, это стойка, помогающая поддерживать перекрытия. С другой – колонна наследует древним тотемным памятникам, сакральным столбам, традиционно символизирующим мужскую оплодотворяющую энергию. Ни римские триумфальные колонны, ни египетские обелиски не были беспричинно вырваны из конструкции храма, они, судя по всему, продолжали независимо сложившуюся традицию.

Если смотреть на площадь Венеции со стороны форумов, два типа колонн смешаются в пейзаже. Высокая колонна Траяна установлена, чтобы прославлять императора. Колонны на переднем плане – обломки, оставшиеся от рынка, когда-то они несли на себе вес перекрытий, но теперь тоже обрели самодостаточность памятника.

Мечеть Сулеймание в Стамбуле, отражение в воде, 2015. Уголь, бумага

Стамбул находится на границе Европы и Азии, и вся история архитектуры города пропитана этой драмой. Собор Святой Софии, построенный здесь в начале VI века при императоре Юстиниане, – переплетение античных и восточных традиций с редким мастерством резьбы по камню, которым обладали варвары.

Хотя тюрки завоевали Константинополь, чтобы установить в нем свой миропорядок, огромное количество их мечетей вдохновлены Айя-Софией. Самая большая – Сулеймание, построенная Синаном, придворным зодчим султана Сулеймана.

От знаменитой византийской постройки ее отличает намеренная простота, выраженное пластическое сопоставление форм купола и основных прямоугольных объемов. Даже сложная композиция из небольших куполов вокруг основного не создает того же ощущения плавного перетекания объемов друг в друга, как в Святой Софии. Причина кроется не только в свойственном исламу сдержанном отношении к изобразительности. Синан – современник великих мастеров Возрождения Палладио и Микеланджело. Сулейман планировал проложить дорогу из Константинополя до самого Рима, и Синан даже соорудил мост, который должен был стать ее частью. Грандиозный замысел не удался, но сам архитектор, вероятно, побывал в Италии. Его любовь к правильным геометрическим формам, очевидно, имела ту же природу, что и у европейских коллег, – желание разгадать секрет математически выверенной красоты, формулу божественного совершенства. Сулеймание, как и множество других купольных храмов – это противопоставление двух недостижимых крайностей, куба и сферы.