Вячеслав Фаритов - Онтология трансгрессии. Г. В. Ф. Гегель и Ф. Ницше у истоков новой философской парадигмы (из истории метафизических учений)

На первый взгляд учения Гегеля и Ницше являются совершенными антиподами уже в плане построения и организации философского дискурса. Строго логические, сократические по своей форме гегелевские тексты, нацеленные на возведение целостной и завершенной системы, казалось бы, не имеют ничего общего с дионисийским духом ницшевских афоризмов. Казалось бы, сложно найти в философии что-то более чуждое друг другу, чем «Наука логики» и «Так говорил Заратустра». Тем не менее, внимательное чтение текстов Гегеля и Ницше может выявить немало точек пересечения во взглядах мыслителей. Гегель и Ницше, например, одинаково высоко оценивали Гераклита, оба признавали, что война – «отец всего». И гегелевскую «Логику» можно не только читать, но и… слушать. Что, собственно, тут происходит? Все фиксированные, устойчивые понятия и категории рассудка выводятся из равновесия, утрачивают самостоятельность и неподвижность и начинают перетекать друг в друга, образуя сплошной поток, гераклитовский поток, в котором растворяется и исчезает бытие Парменида. Тогда вместе с Ницше мы можем воскликнуть: «Не все ли течет?».

Каркас гегелевской системы содержит в себе живой ритм гераклитовского потока, пульсацию дионисийского начала, трансгрессии. Биение этого ритма сквозь толщу панлогистической системы сумел услышать А. Белый: «Гегель же заставляет понятие в вскрываемой им мистерии понятий быть музыкальной темой, изживаемой в диалектических вариациях; и им созданную, новую эмблему музыкального ритма, рассудок, – превращает он в средство истолкования действительности; и все сферы действительности, как объекты приложения к ним диалектики, начинают отбрасывать свои тени ритмически, что дает возможность Гегелю указывать на гармонию и на ритм пропорций своих тенеобразований; закон диалектического развития, закон рассудочной ритмики по Гегелю есть как бы ритм самого ритма: истории, логики, действительности, понятия, бытия». [161]По Белому, Гегелю удалось прочувствовать пробудившийся в тот период европейской истории дух музыки, однако инструмент для его выражения немецкий мыслитель подобрал неадекватный: рассудок, ошибочно отождествленный им с божественным Разумом. И в рассудочных понятиях Гегель раскрывает движение диалектического ритма, заставляя сами понятия играть – «и в рассудок вдуваема музыка». [162] Обращение к музыкальной модели в данном контексте не является простой метафорой: ведь именно музыка представляет собой наиболее свободный от дискурсивного принуждения способ существования. А через четыре десятилетия после смерти классика немецкой философии в свет выйдет книга, раскрывающая дух музыки в уже освобождающейся от давления системы форме.

Ницше не употребляет термин «трансгрессия» – в пространство философского дискурса этот концепт начнет входить лишь в XX столетии. Следует, правда, отметить, что Ницше крайне редко употребляет и уже хорошо ассимилированный философской традицией латинский термин «трансцендентное», предпочитая ему немецкий эквивалент «Jenseits» – «потусторонний мир». Однако содержание от этого не меняется: немецкое слово обозначает то же самое понятие, что и латинское. Соответственно, немецким аналогом «трансгрессии» у Ницше выступает термин «Überwindung» – «преодоление», «превозмогание». Напряжение, порождаемое двумя этими концептами – Jenseits и Überwindung, – конституирует пространство ницшевской философской мысли: от Jenseits к Überwindung, от трансценденции к трансгрессии. Ницше употребляет и соответствующий немецкий глагол: «überwinden» (преодолевать, превозмогать). Например, ключевое высказывание из «Так говорил Заратустра»: «Der Mensch ist etwas, das überwundenwerden soll. Was habt ihr getan, ihn zu überwinden?».Нередко это слово употребляется философом с местоимением «Selbst»: «Selbst-Überwindung»; «ich bin das, was sich immer selber überwinden muss». В данном случае речь идет о самопреодолении, о трансгрессии самого себя.

В текстах Гегеля под семантическое поле концепта «трансгрессия» подпадают такие термины, как «Aufhebung» (глагол «aufhe-ben»), «hinausgehen» и «hinausgerissen werden». Термин «hinausgehen» (выходить вовне) Гегель часто употребляет с сочетанием «über sich selbst»: «hinausgehen über sich selbst» – выходить за пределы самого себя. У Ницше используется «überwinden sich selbst»: не просто выходить за свои пределы, но превосходить себя. Тем не менее, и в том и в другом случае значимым моментом является то обстоятельство, что движение преодоления границ установленной определенности (трансгрессия) получает онтологический перевес над восхождением к высшим областям бытия, к метафизическому сверхчувственному миру (трансценденцией). В учениях Гегеля и Ницше осуществляется переход от метафизической вертикали восхождения (трансценденции) к неметафизической горизонтали выхода за свои пределы (hinausgehen über sich selbst) и самопреодоления (überwinden sich selbst) – к трансгрессии.