Виктор Попов: Современная дипломатия. Теория и практика. Дипломатия - наука и искусство

Характеристика должна содержать только проверенные факты и сведения, а также обоснованную оценку его деятельности. Ошибки или упущения в характеристике недопустимы (скажем, отсутствие упоминания, что гость вегетарианец, может привести к срыву обеда). Обязательно нужно отметить все то, что отличает его от большинства людей, скажем, его религиозные взгляды (баптист, буддист, исламист и др.).

щ , Мы рассмотрели основные документы служебной

телеграмма переписки. В их подготовке участвует, как правило, почти весь коллектив посольства, и отсылаются они в центр обычно раз в месяц. Шифротелеграммы посылаются каждый день, и пишет их только ограниченный круг лиц: старшие дипломаты, советники и посланники, как исключение - первые секретари 1.

В Англии наше посольство было обычно укомплектовано сильными дипломатами. При мне в Лондоне работал посланником и советником В.Н. Келин. Келин приехал в Англию за два года до меня. Он прекрасно владел пером. Будучи кандидатом наук, еще до работы в Лондоне опубликовал ряд книг. Позднее написал интересную книгу «По возвращении из Англии». Он блестяще знал французский, но, к сожалению, английский язык начал изучать в Англии. Сделал

' В Австралии, например, в 60-е годы официально к напечатанию шифротелеграмм были допущены только первый секретарь и советник. Но атташе и третий секретарь были способными дипломатами, и им поручалась «подготовка материалов» к шифротелеграммам.

большие успехи, свободно читал, но его разговорный язык нуждался в совершенствовании. Он хорошо знал Англию, и я не раз прибегал к его советам. Советник Н.К. Поселягин, хороший аналитик, потом ставший посланником, - очень честный, порядочный человек и инициативный дипломат 1. Советник В.И. Долгов, обладавший прекрасным литературным стилем, энергичный (впоследствии я предложил назначить его на должность посланника). Его хорошо знали и ценили в министерстве, впоследствии он стал заместителем заведующего отделом, послом в Австралии, потом послом в Казахстане, членом Коллегии и начальником департамента министерства и, наконец, послом в Белоруссии. Среди советников нужно отметить также Л.А. Паршина, которого я заметил, когда он был слушателем Дипломатической академии, попросил назначить его в Лондон и не ошибся в своем выборе. Он был эрудированным дипломатом, умевшим быстро и хорошо писать, коммуникабельным, после Лондона он был назначен заместителем заведующего 2-м Европейским департаментом, затем - послом в Нигерии и руководителем департамента. Третьим секретарем посольства в Австралии был В.Н. Ханженков. Когда в Лондоне появилась вакансия советника, я просил назначить его на эту должность. У него была большая склонность к научному анализу проблем. Его телеграммы отличались хорошим стилем. Специалистом по военным вопросам и разоружению (для Лондона это очень важный участок работы) был первый секретарь, а потом советник Н. Успенский. Он был таким знатоком этих проблем, что наши сотрудники военного атташата обращались к нему за консультациями. После возвращения из Англии он работал во 2-м Европейском департаменте, а затем послом в Швеции. Посланником в Лондоне еще до моего приезда работал Л.В. Быков, активно участвовавший в подготовке шифротелеграмм. Моим помощником был В.А. Малыгин, хорошо знавший язык и умевший писать, организованный и очень порядочный человек, затем он был посланником на Кипре.

Из сказанного видно, что посольство в Лондоне могло гордиться первоклассными дипломатами. Посол мог положиться на своих ближайших помощников, так как, хотя я любил писать сам, времени для этого из-за большой загруженности оставалось немного. Тем более что мне нравились встречи один на один. Я часто один, без сопро-

С ним мне довелось работать в Канберре, и я тогда уже Оценил его. К сожалению, он умер, находясь в отпуске в Москве. Его трудолюбие было удивительным. С больным сердцем, во время приступов он продолжал работать, и его с трудом можно было отправить домой.

вождения дипломатов или переводчиков, встречался с министром иностранных дел, премьер-министром и даже с королевой, не говоря уже о членах парламента, бизнесменах, журналистах и редакторах газет. Такого рода встречи отличаются большой доверительностью и человечностью, они сближают с партнером. Конечно, в таких случаях я вынужден был писать телеграммы сам, так же как телеграммы по наиболее важным вопросам. По остальным проблемам я поручал писать старшим дипломатам. Если было необходимо, правил их тексты, но обязательно перед отправкой показывал авторам окончательный вариант телеграмм. Я знаю некоторых послов, которые, исправляя проекты телеграмм и дописывая их, запрещали шифровальщикам показывать дипломатам - авторам проектов - их окончательный текст, оставляя последних в неведении, какой же документ был отправлен в центр. Мне представляется такая практика неправильной. Она показывала недоверие посла к своим коллегам-дипломатам, не учила их и не способствовала повышению их мастерства. Да и, кроме того, иногда шифровальщики, не одобряя этой практики, говорили авторам телеграмм: «Посол исправил, добавил то-то и то-то, но показывать вам запретил». И конечно, такой «метод» обижал дипломатов и не способствовал слаженной работе.