Марк Абрахамс - Это невероятно! Открытия, достойные Игнобелевской премии

Джонсу принадлежит также статья «Два зуба короля». Речь идет о двух резцах, присутствовавших во рту Людовика XIV уже при его рождении, в 1638 году, задолго до того, как его станут именовать Людовиком Великим и Королем-Солнцем. «Для современников, — пишет Джонс, — эта ненасытная, алчная, во всех смыслах выдающаяся пара зубов могла стать провозвестницей тех чудес, которые жадно поглощавший пищу принц со временем явит, точно так же обращаясь с картой Европы».

Ученый упоминает о традиции французского портрета царствующих особ: королевские зубы, даже если они имелись в полном комплекте и отлично выглядели, принято было прятать за сомкнутыми губами.

Однако иногда традиции меняются.

На знаменитом портрете 1701 года 63-летний Людовик предстает перед нами «на вершине славы и власти», с весьма моложавыми ногами и осанкой. Но даже при столь кричащем несоответствии действительности, отмечает Джонс, «одна деталь особенно впечатляет и шокирует своим неприкрытым натурализмом: впалые щеки и сморщенные губы выдают правителя с опустевшими деснами».

Благодаря развитию более эффективной стоматологии, заключает ученый, «замена коновала-зубодёра дантистом и всплеск массового спроса на иной тип рта и улыбки стали причиной безмолвной революции в зубоврачебном деле, которая позволила распрощаться со старорежимным подходом к зубам».

Jones C. (2000). Pulling Teeth in Eighteenth-Century Paris. Past and Present 166 (1): 100–145.

— (2008). The King’s Two Teeth. History Workshop Journal 65: 79–95.

В наши дни порошок из мумии вряд ли многим придется по вкусу, хотя много лет именно это снадобье прописывали доктора. Вот лишь часть увлекательных сведений, содержащихся в статье Ричарда Сагга «„Хорошее снадобье, но дурная еда“: отношение к медицинскому каннибализму и поставщикам соответствующих средств в начале современной эпохи». Сагг, научный сотрудник Даремского университета (Великобритания), начинает статью со следующего наблюдения: «Тема медицинского каннибализма в традиционной западной медицине, как ни странно, почти не пользуется вниманием у историков науки».

Сагг рассказывает, что мумией, обычно в измельченном виде, «изначально именовалась определенная смесь смолы и битума, а с XII столетия это название стало ассоциироваться с древнеегипетскими покойниками». Затем мумии «вошли в арсенал традиционных средств западной медицины» и оставались таковыми, пока «в XVIII веке этому не воспротивилось общественное мнение».

Доктора прописывали порошок из мумии как средство от самых различных хворей. Английский лечебник, вышедший в 1721 году, рекомендует употреблять две унции мумии для изготовления «пластыря при разрывах». Амбруаз Паре, придворный хирург французских королей XVI века, провозглашал мумию «первым и последним средством, применяемым почти всеми нашими лекарями» при обработке синяков и ссадин.

Впрочем, доктор Паре питал некоторые сомнения насчет эффективности этого средства, жалуясь, что «мы. самым грубым и бездумным образом принуждаемы к поглощению зловонных частиц самых низких обитателей Египта или повешенных». Однако Паре поистине можно сравнить с Фомой Неверующим: он сокрушенно сообщает, что «не менее сотни раз пробовал мумию, однако без всякого успеха».

В своем исследовании Сагг показывает, что «мумия являлась тогда весьма ценным товаром. Она нередко встречается в купеческих прейскурантах». Этот рынок привлекал и изготовителей подделок. Сагг обращается к истории: «Говорят, Сэмюэль Пипс [7]впервые увидел мумию на складе у одного купца, поскольку „злоупотребления торговцев по части продажи негодного товара подобного рода“ были особенно распространены в конце XVII века».

Однако лучшие поставщики придерживались самых высоких стандартов. Достойный восхищения рецепт немецкого фармаколога XVII века Иоганна Шрёдера включал в себя «труп мужчины с красноватой кожей (ибо, как считается, у такого человека кровь легче и, следственно, сама плоть лучше), целиком, притом без пятен, примерно двадцати четырех лет от роду, погибшего насильственной смертью (не от недуга), подвергшегося затем воздействию лунных лучей на протяжении одного дня и одной ночи, при ясном небе. Отрезать мышечную ткань, присыпать ее порошком мирры и сдобрить хотя бы небольшой щепотью алоэ, после чего погрузить в жидкость».

Sugg R. (2006). «Good Physic but Bad Food»: Early Modern Attitudes to Medicinal Cannibalism and its Suppliers. Social History of Medicine 19 (2): 225–240.

В 1997 году 24-летний бельгиец потребовал, чтобы его лицо подвергли операции, дабы он напоминал популярного певца Майкла Джексона. Три пластических хирурга решили выполнить его желание. Их рассказ об этом, «Увеличение задней части нижней челюсти с помощью дистракции и гомологичной лиофилизированной хрящевой ткани в ходе пластической операции по приданию пациенту сходства с Майклом Джексоном», опубликованный в журнале Annales de Chirurgie Plastique et Esthetique , являет собой весьма занимательное чтение и — потрясающее зрелище, поскольку это не только подробное техническое описание, но и черно-белые рентгеновские снимки лицевых костей, а также фотографии юноши, сделанные «до и после».