Марк Абрахамс - Это невероятно! Открытия, достойные Игнобелевской премии

Исследование под таким названием рассказывает нам, что произошло (на бумаге и в головах у некоторых людей), когда обитатели Восточной Германии объединились в жителями Западной.

После падения Берлинской стены, которое, как известно, произошло в 1989 году, пошлые умы тут же стали размышлять, насколько скоро, насколько часто и вообще каким образом жители Восточной Германии будут спать с представителями Западной.

Ингрид Шарп, старший преподаватель немецкого языка в Университете Лидса, прошерстила газеты и научные статьи в поисках ответа на этот вопрос. В 2004 году она опубликовала результаты своих изысканий в Journal of the History of Sexuality.

Шарп сосредоточилась на единственной проблеме: «Что произошло с сексуальностью ГДР, когда она столкнулась с нравами Западной Германии?» Она заявляет: «Произошел настоящий взрыв сексуального дискурса». Иначе говоря — много слов и не так уж много действия.

В тогдашней прессе, впрочем, вокруг объединения поднялась большая шумиха. По крайней мере, на какое-то время. Шарп пересказывает один из популярных сюжетов: «Традиционное поведение завоевателей (убивать мужчин, насиловать женщин) явно представлялось совершенно неприемлемым для западногерманских мужчин после краха коммунистического режима, однако нечто подобное все же, кажется, происходило на метафорическом уровне… В контексте идеологической борьбы между Востоком и Западом холодная война постепенно вытеснилась в сексуальную сферу, и оргазмический потенциал пришел на смену ядерному».

В желтой прессе смаковались подробности «краткого помешательства на восточногерманской сексуальности» — яркие, но в чем-то обескураживающие: «Восточногерманские женщины рисовались плодом фантазий и мечтаний западногерманских мужчин, тогда как восточногерманские мужчины презирались как социально и сексуально неполноценные». Шарп вспоминает телевизионное заявление одного западного немца: «Восточногерманские женщины, в общем, не уродливее западных, и одеваются они не хуже. Их главная прелесть — в том, что они более скромные, понимающие, их легче удовлетворить».

А по другую сторону исчезнувшей границы восточногерманский сексолог Курт Штарке «связывал открытия касательно большего сексуального наслаждения, получаемого восточногерманскими женщинами, с социальной политикой ГДР». Ежедневная газетка BILD-Zeitung даже вышла с кричащим заголовком: «Женщины ГДР кончают чаще? Профессор-сексолог несет чушь», под которым располагался текст, где приводились слова медсестры из ГДР по имени Адельгейда. Она говорила: «На самом деле мы в ГДР испытываем не больше оргазмов, чем те, кто живет в ФРГ. Во всяком случае, не я — работаю по 12 часов в день, и на любовь у меня остается не очень-то много времени».

Главным образом Шарп, по сути, рассказывает о том, как две Германии сначала объединились благодаря воодушевляющим слухам о сексуальных особенностях друг друга, а затем пережили общее разочарование, ибо половая жизнь большинства, вне зависимости от места жительства, осталась скучной, рутинной и однообразной.

Статья заканчивается отрезвляющим замечанием журналистки Регины Сильвестер, которая попыталась сделать выводы и из своего личного опыта, и из опыта всего народа. Она предполагает, что «сексуальный бум», случившийся сразу же после объединения двух Германий, «отнюдь не превратил Федеративную республику в бурно совокупляющееся общество, как и официальные табу не превращали ГДР в страну аскетов».

Sharp I. (2004). The Sexual Unification of Germany. Journal of the History of Sexuality 13 (3): 348–365.

Всякого рода перверсии, извращения и девиации начинают новую жизнь (по крайней мере, хронологически) с началом каждого нового столетия. Уильям Сэлтон, нью-йоркский психолог-клиницист, отпевает старое и приветствует новое в своем исследовании «Перверсии в XXI веке: от холокоста до караоке-бара». Статью опубликовал в 2004 году журнал Psychoanalytic Review.

Дав краткое изложение лишь нескольких из множества психологических теорий касательно различий между извращениями и неизвращениями, Сэлтон, в сущности, как бы принимает холодный душ и качает головой: «Я не стану пытаться опровергнуть эти теории или как-то противоречить им, — замечает он. — Лучше попробую их расширить и объединить».

И он пробует это сделать, описывая пациента, который без особой охоты согласился прийти к нему на осмотр. «Пациенту, которого я здесь буду называть Аланом, 28 лет, он цыганского происхождения. Его направил ко мне уголовный суд после неоднократных жалоб на то, что этот человек похищал бесплатные купальные халаты из номеров отелей высшего разряда».