Игорь Текалов - Золото сечи [СИ]

В дипломате лежал тряпичный свёрток. Виктор достал его, аккуратно раскатал на столе. Из-под белой байковой ткани появилась коричневая револьверная кобура из натуральной кожи. Виктор расстегнул её. Револьвер системы Нагана был покрыт тончайшим слоем смазки, и по-прежнему выглядел как новый. В кармашке для боеприпасов двумя плотными рядами торчали патроны с потемневшими от времени латунными гильзами, полный комплект-14 штук. Рукоятка с деревянными накладками удобно легла в руку Виктора, наполнив его восхищением и уважением к оружию. В памяти всплыл образ покойной бабы Мани — эти вещи достались от неё. Полюбовавшись, Виктор сунул револьвер обратно в кобуру, но застёгивать её не стал — нужно будет протереть от смазки и зарядить патроны в барабан.

Спать в этот день Виктор лёг рано. Насыщенный за день обилием новой, жизненно важной информации, мозг требовал отдыха. Тщательно протёртый и заряженный револьвер лежал в кобуре на журнальном столике рядом с кроватью. В соседнем доме Алексей в это время читал на ночь сказку четырёхлетней Даше, а семилетний Илья укладываться ещё и не собирался.

В это же время замкнутую дверь сторожки осветил свет фар серебристой "Ниссан Альмера". Из-за руля подъехавшей машины вышел директор "Нагольного Кряжа", отпер дверь своим ключом, зашёл внутрь вагончика, поставил на стол фонарь, с помощью отвёртки вынул из стены розетку и достал оттуда диктофон с функцией активации голосом.

Запорожская Сечь, май 1775 г.

Пчёлы клубились на ветке высокой, покрытой белыми цветами груши, издавая монотонный дребезжащий звук.

— Айгуль, чёртова баба, иди, помоги! — крикнул Игнат. — Рой вылетел. Я роевню подержу, а ты по ветке ударь.

Айгуль — стройная для своих двадцати восьми лет турчанка, привезённая его крёстным отцом из похода два года назад для работы на зимнике. Игнат Сирко на пять лет младше её. Он не женат и пока не собирается. На нём белая сорочка, синие шаровары с широким тканевым поясом красного цвета, в котором спрятан маленький пистолет — пистоль, и татарские сапоги. В отцовском доме на побывке делать нечего, вот и решил крёстному помочь: проверить, как без него работники по хозяйству справляются. Сам-то крёстный в Сечи постоянно — он у кошевого кухарем и доверенным лицом. Не то, чтобы дома совсем делать нечего… Но там нет безотказной турчанки.

Айгуль вылила в корыто за изгородью для свиней воду, поставила ушат на землю и торопливо подошла к груше.

— Лезь на дерево, стукни по ветке!

Игнат протянул ей большую палку, наподобие черенка от лопаты, а сам поднял вверх закреплённую на такой же палке роевню, похожую на два сита сложенные открытыми сторонами.

В момент вылета роя пчёлы не кусаются — вонзить жало им мешает раздувшийся от мёда зобик. Именно поэтому при работе с пчёлами их окуривают дымом. Пчёлы воспринимают дым как лесной пожар, набирают в 7 зобик мед для нового места жительства и вылетает из улья. Не успеешь снять в этот момент — улетит, не найдешь.

"Так и в жизни, — подумал Игнат. — Кто кого перехитрит. Не перехитрил бы мой крёстный — Никита Корж — того турка, не было бы сейчас ни Айгуль, ни самого крёстного".

Айгуль послушно поднялась по лестнице, приставленной Игнатом к дереву, потянулась влево и резко ударила палкой по тонкому концу ветки. Рой оказался в роевне, и Игнат моментально закрыл её. Лишь несколько пчёл взлетели вверх. Игнат опустил роевню и поставил её на землю.

"Такую попробуй перехитрить, — размышлял он. — Вон как зад выставляет и спускается неторопливо. Специально же…". Он шагнул к лестнице и, чтобы поддержать турчанку, обхватил её сзади, положив ладони на округлые бёдра. Айгуль продолжала спускаться, и задержанное Игнатом чёрное платье оголило ноги до самых ягодиц. В такие моменты Игнат, как та пчела, не мог сопротивляться из-за своего набухшего зобика…

— Дядька Игнат! — голос соседского мальчика Иванки раздался совсем рядом, как гром среди ясного неба. — Там дядька Никита приехал, тебя зовёт. "Лёгок на помине!" — подумал Игнат, одёргивая руки от турчанки.

Иванко стоял за тыном, просунув нос между редко плетёными прутьями.

— И давно ты тут стоишь? — спросил у него Игнат.

— Не, я ничего не видел, — испуганно сказал мальчонка и убежал к себе во двор.

— Отнеси рой в улик?! — попросил Игнат Айгуль. — Мне идти нужно, крёстный ждать не любит.