Майкл Шермер - Небеса на земле. Научный взгляд на загробную жизнь, бессмертие и утопии

Сильнее онкологического диагноза или пророческого сна фокусирует мозг дата казни, которую ожидают в камере смертников. С 1982 по 2016 г. в штате Техас казнили 537 преступников, 425 из которых произнесли последнее слово. Министерство юстиции штата Техас записало эти высказывания и выложило на своем сайте с указанием имени, возраста, образования, рода занятий, сведений о судимостях и о преступлении, за которое был вынесен смертный приговор [49] Собрание последних слов приговоренных к смертной казни в Техасе см.: http://bit.ly/1oDainR . . Сама собой возникла база данных о том, что занимало мысли этих людей (преимущественно мужчин, только 7 из 537 были женщинами [50] Эти семь женщин представляют собой 1,3 % от 537 казненных в Техасе заключенных, что не слишком расходится с долгосрочными национальными данными из отчета Каннингема и Виджена (2002): «2,8 % (561 из 20 000) казненных в Соединенных Штатах с 1608 г. — женщины, более половины из них казнены в Южном территориально-статистическом районе. На 31 декабря 2000 г. насчитывалось 45 женщин, казненных в США с 1900 г., т. е. всего 0,56 % (45 из 8010) общего числа казненных за столетие. В современности (после дела „Фурман против штата Джорджия“, 1972) к смертной казни были приговорены 137 женщин в 23 судебных округах. Только пятеро из этих женщин (0,6 %) вошли в число 683 казненных в США с 1973 г. Из всех 137 женщин, приговоренных к смертной казни с 1973 г., лишь 53 оставались в камерах смертников к концу 2000 г. Среди приговоренных к казни женщин непропорционально мало даже по сравнению с их долей среди арестованных за убийство. Стриб (2001а) сообщает, что женщины составляют 13 % арестованных по подозрению в убийстве, но всего 1,9 % приговоренных судом к смертной казни». ) перед самой казнью, когда они лежали на каталке с иглой в вене в ожидании смертельной инъекции, в ряде случаев проваливаясь в беспамятство: «Оно приближается. Я чувствую, оно все ближе. Прощайте», «Я это чувствую; сейчас я усну. Спокойной ночи, раз, два, вот и все». Одни покорились судьбе, ограничившись короткой руганью: «Давай, парень. Привяжи меня и вколи. Разве жизнь не [удалено цензурой]?» Или: «Пускай все знают, палач и Билл Скотт — жалкие сукины дети». Последнее слово других смертников было более достойным: «Я африканский воин, рожденный дышать и рожденный умереть». Но все это редкие исключения среди излияний любви, сожаления, прощения и блаженного предвкушения загробной жизни, как явствует из моего контент-анализа последнего слова 425 осужденных.

Я заинтересовался последними чувствами обитателей камеры смертников, прочитав исследование, проведенное в 2016 г. психологами Сарой Хиршмюллер и Борисом Эглоффом с помощью компьютерной программы анализа текста Linguistic Inquiry and Word Count (LIWC). Количество произнесенных узниками эмоциональных слов сильно разнилось: от 0 до 50 связанных с положительными эмоциями и от 0 до 27 — с отрицательными в одном высказывании. Чтобы учесть этот разброс, психологи вычислили общий индекс позитивности каждого смертника и обнаружили, что у 82,3 % из них уровень использования слов, связанных с положительными эмоциями, был выше 0. Главным открытием при сравнении употребления положительно и отрицательно окрашенных эмоциональных слов оказалась статистически значимая разница между первыми (9,64) и вторыми (2,65) [51] Hirschmüller, Sarah, and Boris Egloff. «Positive Emotional Language in the Final Words Spoken Directly Before Execution». Frontiers in Psychology, январь, 2016. http://bit.ly/1WVnB0h . . Значимая в сравнении с чем? Чтобы узнать это, Хиршмюллер и Эглофф сравнили свои результаты с данными другого исследования слов письменной речи из разнообразных источников, в том числе научных статей, романов, блогов и дневников, — более 168 млн слов, написанных 23 173 человеками [52] Pennebaker, J. W., C. K. Chung, M. Ireland, A. Gonzales, and R. J. Booth. The Development and Psychometric Properties of LIWC2007. — Austin, Texas: LIWC.net, 2007. . Среднее содержание слов, выражающих положительные эмоции, в этой группе данных — 2,74 — оказалось меньшим, чем у заключенных (9,64). По сути, смертники были настроены более позитивно, чем студенты, которым предложили представить свою смерть и записать свои мысли [53] Kashdan, T. B., et al. «More than Words: Contemplating Death Enhances Positive Emotional Word Use». Personality and Individual Differences, 71, 2014, pp. 171–175. , и тем более чем люди, совершившие самоубийство или его попытку и оставившие предсмертную записку [54] Handelman, L. D., and D. Lester. «The Content of Suicide Notes from Attempters and Completers». Crisis, 28, 2007, pp. 102–104. .

Эти результаты становятся понятны, если вспомнить, что у людей, собирающихся покончить с собой, умонастроение иное, чем у смертников перед казнью. Психолог Томас Джойнер в книге «Почему люди кончают жизнь самоубийством» (Why People Die by Suicide) утверждает: «Люди желают смерти, если две базовые потребности подавляются вплоть до полной неудовлетворенности, а именно потребность в принадлежности к группе или контакте с другими и потребность эффективно взаимодействовать или влиять на других» [55] Joiner, Thomas. Why People Die by Suicide. — Cambridge, MA: Harvard University Press, 2006. . Напротив, приговоренные к смерти используют значительно более социально ориентированные слова, особенно связанные с друзьями и семьей [56] Carstensen, L. L., D. Isaacowitz, and S. T. Charles. «Taking Time Seriously. A Theory of Socioemotional Selectivity». American Psychologist, 54, 1999, pp. 165–181. . За десять и более лет, проведенных в камере смертников, эти люди завязывают отношения с другими заключенными и сохраняют контакты с родственниками и друзьями на воле, что устраняет мотивы, характерные для потенциальных самоубийц [57] См. также: Schuck, Andreas R. T., and Janelle Ward. «Dealing with the inevitable: strategies of self-presentation and meaning construction in the final statements of inmates on Texas death row». Discourse and Society, 19 (1), 2006, pp. 43–62; Kelly, B. D., and S. R. Foley. «Love, spirituality, and regret: Thematic analysis of last statements from Death Row, Texas (2006–2011)». Journal of the American Academy of Psychiatry and the Law, 41 (4), 2013, pp. 540–550; Johnson, R., L. C. Kanewske, and M. Barak. «Death row confinement and the meaning of last words». Laws, 3 (1), 2014, pp. 141–152. . Далекие от ужаса перед грядущим мраком смерти выражения любви в последних словах осужденных на казнь поддерживают теорию эмоционального приоритета и опровергают теорию управления страхом смерти (ТМТ).