Тулио Симончини - Рак - это грибок

А короткая ремарка о том, что «слова будут изменены». Когда я услышала это, то подумала: «В контексте мессы, вместо слова «алтарь» [теперь] говорят «престол»; вместо «жертвоприношение» - «трапеза»». И люди говорят: «Это не важно». Но вы-то, понятное дело, знаете, что это ОЧЕНЬ важно, иначе, чего ради они взялись изменять значения [этих слов]? Иначе говоря, если это не важно, то зачем заниматься всей этой канителью? Очевидно, что [для регуляторов] это важно, ибо они знают, что ИЗМЕНЯЯ СЛОВА, ИЗМЕНЯЕШЬ ИДЕЮ.

ЛД: Они прилагают огромные усилия и тратят массу времени на [важные] изменения, и не прикладывают усилий ради того, что НЕ важно; так что, да, Вы абсолютно правы. У священника больше нет той роли., в некоторых случаях он уже не играет той роли, которая была у него прежде. Ведь слова несут [определённый] смысл. Есть словарное определение слов, но полагаю, всем также известно, что определённые слова несут в себе смысл, который [бывает] непросто выразить словами. Но при этом они несут [с собой] смысл.

Так вот, управление языком. Вы [ведь] ДУМАЕТЕ на своём языке. Вы думаете про себя на английском или испанском — на родном для вас языке, но когда вы размышляете и ведёте внутренний монолог, то вы делаете это с помощью слов, точно так же, как когда вы разговариваете с другими людьми. А если кто-то способен контролировать язык, на котором человек «говорит сам с собой» или разговаривает с другими людьми, то это куда более продвинутое управление тем, о чём человек СПОСОБЕН думать, когда он В СОСТОЯНИИ думать. И у этого есть как включающие, так и исключающие компоненты. Этим задаётся характер и тон...

РЕ: Возьмём, к примеру, слово «гей». У меня есть старые записи Франца Легара, где он рассуждает об [оперетте] «Весёлые Гусары», ну, знаете., про весёлых солдат. Но сегодня вы уже вряд ли сможете использовать это же слово в прежнем смысле. Как Вы знаете, то, что слова «гомосексуалист» и «содомит» заменили термином «гей»,— это олицетворение целой идеологии, а не одного слова. И, когда Вы используете его [в своей речи], Вы по умолчанию заявляете: «Да, я согласен с вашей трактовкой [значения] этого слова».

ЛД: Наверное, у них там целый комитет работал месяцами, подбирая слово, которое они будут для этого использовать. Во-первых, слово «гей» несёт в себе коннотацию, но она неправильная. Большинство гомосексуалистов вовсе не «жизнерадостные» [в изначальном смысле этого слова]. Как правило, это весьма несчастные люди. И, несмотря на всю пропаганду о том, что они могут и должны спокойно делать то, чем они занимаются, большинство из них в глубине души не.

РЕ: Полагаю, они придумают термины вроде «садофобии» в отношении тех, у кого комплекс по поводу садомазохистов, и «пе-дофобии» в отношении тех, у кого неприязнь к педофилам. Остаётся лишь ждать [чего-то подобного]. Думаю, ожидать этого можно в той мере, насколько мы позволим. позволим противной стороне получить доступ к нашему мозгу.

ЛД: И навязывать нам понятие о правде, которым мы пользуемся. Половое воспитание — это НЕ образование. Это выработка условного рефлекса. И нам никогда не следует использовать термин - «половое воспитание». Это неправильный термин. Если они контролируют словарный запас, значит могут контролировать и [алгоритмику] нашего мышления и способы выражения идей. А вот [термины] «выработка условного сексуального рефлекса» и «сексуальная инициация» гораздо более точны, и на них нам и следует настаивать. Мы не должны использовать слова «гомофобия» и «гей». Гомосексуалисты - это гомосексуалисты, никакие они не жизнера-достные-геи.

РЕ: Именно! Вообще, нам, видимо, придётся выполнить кое-какое «домашнее задание» по. всем популярным движениям в Соединённых Штатах. Вероятно, движение «В защиту жизни» наиболее «чувствительно» к словам.

Кстати, о медийных событиях и «доступе к мозгу». Я помню первую речь [президента] Буша[-ст.], в которой он говорил о Новом Мировом Порядке. Помнится, я даже вскочила со стула. Этот термин.

Вот он, Президент [страны], произносит слова «Новый Мировой Порядок», как будто это нечто такое, о чём все знают. И кто-то из дальнего конца комнаты произнёс: «Я слышал это. Что он сказал?»,— и я ответила: «Он сказал «Новый Мировой Порядок». И все начали спрашивать: «А что это такое? Что в этом такого особенного?»

Так что, думаю, один из видов оружия, которое у нас есть в борьбе против этих «регуляторов» - это не дать им получить доступ к нашему сознанию. И тогда у нас появится шанс избежать манипулирования — если не полностью, то хотя бы частично. Если помните, в одной из книг о китайских военнопленных отмечалось, что некоторые из выживших, для того, чтобы избежать промывки мозгов, разрывали себе ушные барабанные перепонки. И, в результате, поскольку они не могли ничего слышать, противник не мог добраться до их сознания, и они смогли выжить в условиях, в которых остальные не смогли.