Даршини Дэвид - Доллар всемогущий. Как работает экономика глобализованного мира

План был отличный – но осуществить переход с одной валюты на другую не так просто. В рамках подготовки к реформе страны Еврозоны должны были привести в порядок свои дела и выполнить все условия, перечисленные в Маастрихтском договоре. Это позволило бы синхронизировать экономики всех стран-участниц и облегчить переход на евро.

Экономическая ситуация в странах Европы кардинально различается, что наглядно видно на примерах Германии и Греции. Но общие цифры ничего не говорят нам о богатой истории, национальных традициях и местных производствах, типичных для конкретной страны, которые развивались многие сотни лет.

В соответствии с введенными правилами страны ЕС могут брать у соседей по еврозоне кредиты, сумма которых не должна превышать 3 % ВВП в год. Эта цифра показывает разность между расходами и доходами от налогов и должна демонстрировать стабильность экономики. Правительства стран сохранили контроль над налогообложением и расходами, но их свобода действий ограничена необходимостью сводить баланс. Когда страна берет заем, этот долг плюсуется с предыдущей суммой госдолга, который мог копиться многие годы и даже сотни лет. Участники ЕС – опять-таки во имя финансовой стабильности – должны удерживать объемы госдолга примерно на одном уровне: не более 60 % от ВВП.

Кроме того, страны обязаны использовать одинаковую процентную ставку и сохранять схожий уровень инфляции. Процентные ставки – основной экономический инструмент контроля над расходами, следовательно, они влияют на темпы роста и инфляцию. Наличие схожих процентных ставок и темпов инфляции у стран-участниц означало бы, что их экономики движутся в одном направлении и находятся примерно на одной стадии экономического цикла. Это было важно, поскольку в будущем Европейский центральный банк (ЕЦБ) собирался установить одинаковые процентные ставки для всех членов еврозоны с целью улучшения контроля над ростом экономики и инфляцией. Единая валюта требует единой процентной ставки.

Как выяснилось на практике, правила не отличались особой строгостью, и их толковали в своих интересах как крупные «богачи» вроде Германии, так и вечно догоняющие неудачники вроде Греции. В процессе введения евро это вызвало целый шквал критики. Но политики и экономисты, отвечающие за эксперимент с евро, были твердо нацелены не замечать никаких проблем и даже корректировали показатели, чтобы доказать свою правоту. Они не думали о том, что мелкие нестыковки в результатах эксперимента через 10 лет могут обернуться настоящей катастрофой.

Наиболее критично к идее евро отнеслась Великобритания. Правительство провело собственное исследование, рассмотрев потенциальное влияние евро на цены и рабочие места (например, в финансовой отрасли) и возможные сценарии развития событий при экономическом кризисе, а также оценив степень координации своей экономики с экономикой Европы. Британия задалась и более общим вопросом: подходит ли одна и та же модель (с евро и единой процентной ставкой) всем странам-участницам и не затрещит ли она по швам при малейшем напряжении. Исследование заняло 19 томов и включило огромный массив информации, от списка торговых партнеров Великобритании до цены шоколадного батончика «Марс» в городах континента. Великобритания пришла к выводу, что, хотя цена на шоколад не является решающим фактором, ее экономика недостаточно прочно связана с экономикой еврозоны, а в роли гораздо более надежного ее партнера выступают США. В итоге англичане вежливо отказались от предложенного евро и сохранили национальную валюту – фунт стерлингов.

В 1999 году, после некоторых творческих бухгалтерских экзерсисов, миру наконец представили евро, на который к 2002 году уже перешли 12 стран-основательниц ЕС. К 2016 году евро стал национальной валютой 19 стран – как маленьких и бедных, так и богатых и больших. Совокупный ВВП ЕС по размерам конкурирует с ВВП Китая – правда, в еврозоне меньше жителей и доход на душу населения значительно выше. Сегодня евро пользуются 340 млн человек – это больше, чем все население Америки.

Поначалу в центробанке США опасались, что евро лишит доллар звания главной мировой валюты. Но вскоре евро столкнулся с первыми проблемами. Страны, чью валюту раньше оценивали саму по себе (со всеми вытекающими из этого положительными и отрицательными последствиями), стали «заложниками» новой валюты, конкурирующей на равных с долларом, иеной, юанем и фунтом. При этом судьба евро не зависела от реальной экономики каждой страны – скорее это было «среднее по больнице», характеризующее финансовый климат в Европе в целом.