Ирина Алексеева - Интеллект и технологии. Монография

Проблемы интеллекта человека в информационно-технологическом контексте должны ставиться не как проблемы выживания, а как проблемы развития, требующие для своего решения использования имеющихся и создания новых информационных ресурсов и технологий. Информационно-психологическая защищенность личности не может быть сведена к блокированию информации, но предполагает способность адекватно квалифицировать информацию, анализировать синкретические информационные воздействия. Собственно защитные средства играют вспомогательную роль, обеспечивая условия для обогащения и обновления информационных ресурсов субъекта за счет надежных данных, концептуальных структур и ценностных ориентиров, необходимых для эффективной организации опыта, адекватной постановки и решения задач. Все это предполагает как творческую деятельность субъекта в сфере собственного «информационного производства», так и участие во внешних процессах информационной коммуникации.

1.3. Псевдоэкономический позитивизм в интеллектуальной сфере

Новые вызовы интеллекту связаны с распространением на сферу науки и образования псевдоэкономического позитивизма, который следует отличать от позитивизма в экономической науке как таковой. Под псевдоэкономическим позитивизмом мы понимаем, прежде всего, особый тип мировоззрения, ориентированный на описание и оценку всех (или почти всех) важнейших сфер жизни общества на основе точно определяемых, проверяемых и/или имеющих числовое выражение показателей, соотносимых прямо или косвенно с объемами материальных или финансовых средств. Такое мировоззрение может быть охарактеризовано и как «экономи кс ический» позитивизм 20, поскольку его идеал познания и действия задается доминирующей в современной экономической науке совокупностью теорий и подходов, получившей название «экономикс». Как известно, «экономикс» включает теории макроэкономической стабильности, денег, спроса и предложения, конкуренции, рыночного поведения производителей и потребителей и т. д.

Ученые-экономисты, критично относящиеся к «экономикс», утверждают, что господство этого направления в финансово-экономической сфере ведет к тому, что огромные усилия и средства, затрачиваемые на сбор и обработку данных с использованием передовой статистической техники, скорее отдаляют от понимания принципов реальной экономической жизни, чем приближают к такому пониманию. «Экономикс» упрекают в оторванности от реальной экономики, в увлечении абстрактными моделями, фрагментарности описания систем и процессов, не дающего целостного представления о действительности.

Между тем характерные для этого направления способы описания действительности и идеологические установки распространяются на сферу образования и науки – то есть на области, по сути своей не являющиеся финансово-экономическими. И эта суть не должна меняться от того, что деятельность научно-образовательных учреждений имеет, конечно же, финансово-экономические аспекты и такие аспекты весьма важны.

Преувеличенное представление о возможностях «экономикс» как общественной науки, охватывающей проблемы, связанные с достижением целей наилучшими методами, а также идеалы конкуренции и рынка 21лежит в основе управленческих «новаций» в сфере образования и науки. Здесь разрабатываются все новые и новые псевдоэкономические и «экономиксоподобные» модели и подходы, создающие иллюзию объективности и точности в оценке качества образования, эффективности и конкурентоспособности организации и так далее, и тому подобное.

Примером принятого в таком духе «рационального» решения о наилучшем использовании ограниченных ресурсов может служить рисовавшаяся недавно перспектива создания «умной экономики» в России за счет «завоза» в страну ученых из-за рубежа. В самом примитивном смысле ученые уподобляются товару, а государство – покупателю, выбирающему, на что выгоднее потратить имеющиеся деньги: на финансирование деформировавшегося вследствие пребывания на «голодном пайке» в течение более чем двух десятилетий отечественного научно-образовательного комплекса или на импорт тех производителей знаний, которые смогли развиться в условиях несравненно более благоприятных, чем российские. В менее упрощенных контекстах ученые уподобляются высококлассным зарубежным бухгалтерам, которых удалось привлечь на работу в российские компании. Однако в обоих случаях не учитываются ни особенности мотивации ученого, ни системные факторы, способные создавать серьезные препятствия для реализации творческого потенциала личности.