Василий Лепилов - Литература и астрономия

Но наиболее удивительные приключения с Сириусом происходят на стр. 68-й в новелле «Голубой Сириус». В начале новеллы читаем: «Он (Горький — В.Л. ) все чаще поглядывал в открытую балконную дверь на быстро густеющее небо, в тёмной синеве которого уже ярко сверкали звезды. В их подрагивающем безмолвном хороводе особенно выделялся Сириус…». И далее: «Алексей Максимович натянул джемпер и вышел на балкон. Знакомая голубая ночь мерцала над Неаполитанским заливом». В новелле «на исходе ноябрь», следовательно, Сириус вечером не мог «особенно выделяться» в хороводе звезд, потому что в, конце ноября на широте Сорренто он выглянет из-за горизонта только в десять часов вечера по местному итальянскому времени, а «особенно выделяться» будет в полночь. Но не в этом главная сенсация данного красивого отрывка. Она в следующем: Сорренто, как известно, расположен на южном берегу Неаполитанского залива, и, следовательно, балконные двери, которые выходят в сторону залива, смотрят на север, а на северной стороне неба Горький никак не смог бы увидеть Сириус, тем более в балконную дверь.

Таким образом, В. Степанов не только передвинул Сириус из созвездия Большого Пса на «пояс Ориона», но и переместил его из Южного в Северное небо.

К сожалению, нетактично поступил с Сириусом и А. Коптелов. В его романе «Возгорится пламя» (Собр. соч. в 5-ти т. Том 4-й, Новосибирск, Зап.-Сиб. изд., 1–981) есть такое место:

…В Карийской каторжной тюрьме Феликс Кон привык вставать среди ночи, когда над высоким частоколом заостренных лиственничных бревен зажигал свой синевато-холодный огонек Сириус, самая яркая звезда северного неба. С тех пор минуло шесть лет, а привычка сохранилась.

Вот и этой ночью Феликс Яковлевич проснулся, когда в окно заглянула знакомая звезда. (стр. 25).

А на стр. 28-й читаем: «Одни в десять часов ложились спать, другие садились за книги. До двух часов ночи! Потом засыпали. А с восходом Сириуса подымались на смену они, успевшие выспаться. Вот и прозвали их „сириусами“».

Из этих отрывков вытекает: автор уверен, что Сириус всегда всходит в одно и то же время. Это ошибочное мнение многих авторов. Сириус, как и другие восходящие и заходящие звезды, виден не всегда. Бывают периоды, когда он не виден совсем. В другие периоды он иногда виден всю ночь, иногда — только в первой половине ночи, иногда — только во второй половине ночи, иногда — только по вечерам, а иногда — только по утрам. Как и любая восходящая и заходящая звезда, Сириус каждые сутки отстает со своим восходом на четыре минуты и только ровно через год снова взойдет на том же месте и в то же время. Следовательно, «сириусы» могли использовать свою звезду как приблизительные часы только короткое время, неделю-другую, ибо через месяц Сириус отстанет со своим восходом на целых два часа.

Кстати, Сириус — самая яркая звезда не только Северного, но и Южного неба.

В повести «Старик и море» Эрнест Хемингуэй так описывает осенний вечер: «В сентябре темнота всегда наступает внезапно, сразу же после захода солнца… На небе показались первые звезды. Он не знал названия звезды Ригель, но, увидев ее, понял, что скоро покажутся и все остальные» (Собр. соч. в 4-х т. Том 4-й, М., изд. «Художественная литература», 1982, стр. 43).

Но старик Сантьяго не мог с вечера увидеть звезду Ригель — самую яркую в созвездии Ориона, потому что на широтах Кубы в сентябре Орион всходит только в полночь.

В стихотворении «Баба» (журн. «Октябрь», 1981, № 4, стр. 154) Константин Ваншенкин утверждает:

Судя по описанию, это осень («Снегу выпасть пришла пора»), но осенью Вега всходит утром засветло, а зимой перед утром. И только в конце зимы Вега всходит перед полуночью.

В детском рассказе А. Баркова «Бельчонок на плече» (См. одноименный сборник его рассказов, М., изд. «Советская Россия», 1975, стр. 10) говорится: «Но в самую последнюю минуту перед взлетом к далекой голубой звезде Арктур у Пети случилась авария». Однако Арктур — не голубая звезда, а оранжевая.

Я выбрал из своей коллекции «Литература и астрономия» чуть больше ста примеров. Старался подобрать их таким образом, чтобы было видно, какие разнообразные неожиданности подстерегают писателя, если он начинает описывать ночное небо логически, основываясь только на наблюдениях, которые имели место когда-то. Кроме того, мне хотелось показать, что астрономические ошибки — это очень типичное явление не только для советских писателей, но и для классиков русской литературы, и для зарубежных писателей, больших и малых.