Галина Жигунова - Общественный идеал в России в духовном наследии славянофилов

У Н.М. Муравьева было иное представление об общественном устройстве России. В его «Конституции» предусматривалось, что Россия может быть федеративным государством по типу Северной Америки. При этом указывалось, что она может быть монархией. Предусматривалось разделение властей на законодательную, исполнительную и судебную. Исполнительная власть представлена императором, а законодательная – парламентом (Народное вече).

В обоих проектах провозглашались гражданские права и равенство граждан перед законом. При этом, исходя из идеи равенства, П.И. Пестель и Н.М. Муравьев предлагали отменить многонациональность России. Так, утверждая равенство всех перед законом, Н.М. Муравьев считал русскими «всех, кто родился в России». Также декларировались свобода выбора занятий, отменялись цехи, провозглашалось право каждого на собственность.

В решении важнейшего для России аграрно-крестьянского вопроса П.И. Пестель и Н.М. Муравьев единодушно признавали необходимость полной отмены крепостного права. Однако вопрос о наделении крестьян землей решался ими по-разному. Н.М. Муравьев, считая помещичью собственность на землю неприкосновенной, предлагал передать во владение крестьянам приусадебный участок и по две десятины пахотной земли на двор. По мнению П.И. Пестеля, необходимо было создать общественный фонд из государственной, монастырской и части конфискованной у помещиков земли для предоставления всем желающим надела достаточного для обеспечения прожиточной минимума. Половина земельного фонда страны, по его проекту, оставалась в частной собственности. Она могла покупаться, продаваться и закладываться. В аграрном проекте П.И. Пестеля причудливо переплетались элементы социалистического и капиталистического способов производства.

Таким образом, декабристы стремились ускорить продвижение страны к государствам западного типа. Одни предполагали реформистский путь преобразования России (Н.М. Муравьев), другие – радикальный (П.И. Пестель). В целом декабризм отражал общественные идеалы европейски ориентированной части общества того периода и не принимал в расчет интересы остальной части населения. Однако их проекты несли печать российской специфики: великодержавность, проявившаяся в стремлении сделать всех подданных русскими, централизм, уравнительность и, несомненно, явились предтечей славянофильских воззрений.

Как известно, после смерти императора Александра I заговорщики 14 декабря 1825 года призвали к отказу от присяги Николаю и надеялись на введение конституции Сенатом. Восстание было подавлено, оно показало, насколько далеки от масс были идеалы западной демократии. Николай I стал императором. Западный путь император отвергал и планировал изменить то, что было сделано до него. В одном из первых манифестов после 14 декабря Николай I поставил задачу: «Очистить Русь от… заразы, извне к нам нанесенной». 74 74 Цит. по: Семеникова Л.И. Россия в мировом сообществе цивилизаций. 2-е изд., испр. и дополн. Брянск: Курсив, 1996. С. 207. Несмотря на заявление и предпринимаемые попытки упразднить все то, что отжило, в России никаких позитивных сдвигов не происходило.

Поражение декабристского восстания и, как следствие, усиление в стране бюрократической власти заставили мыслящую часть дворянства подумать не об улучшении петровской системы управления и ценностях, лежавших в ее основе, а об иных возможностях развития России. Эти возможности, обозначенные впоследствии славянофилами, виделись на путях возврата к истокам допетровской России, к земским соборам, широкому местному самоуправлению и ликвидации социально-культурного раскола между правящим классом и простым народом. Однако после декабрьского восстания «все попытки основывать общества не удавались действительно, – отмечал А.Н. Герцен, – бедность сил, неясность целей указывали на необходимость другой работы – предварительной, внутренней». 75 75 Герцен А.И. Собрание сочинений: В 30 т. M.: Академии наук СССР, 1956. Т. 8. С. 144. Вот как описал состояние российского общества первой половины XIX века французский путешественник Астольф де Кюстин, совершивший путешествие в Россию в 1839 году: «…все, что составляет главную прелесть хорошо организованных обществ, все, в чем заключается смысл существования политических учреждений, все сводится здесь к одному – единственному чувству – к страху». 76 76 Кюстин А. Николаевская Россия: Пер. с фр. M.: Политиздат, 1990. С. 153.