Билл Най - Всё и разум. Научное мышление для решения любых задач

Если речь идет об охране природы, то все мы платим за вывоз и переработку отходов, то есть за комплексные системы, позволяющие избавиться от всей грязи, которую мы производим, от промышленного мусора и химикатов до побочных продуктов приготовления и переваривания пищи и грязного моторного масла, которое вашему соседу вздумалось спустить в канализацию. Если электростанция на реке Потомак сливала в реку настолько горячие сточные воды, что от них погибала рыба, теоретически все должно было быть организовано так, чтобы нам, прибрежным жителям, не пришлось иметь дело с гниющими рыбьими скелетами ниже по течению.

А нам пришлось. Когда я был бойскаутом, я как-то раз плыл на каноэ через целый остров дохлой рыбы на реке Потомак. Зрелище было весьма и весьма поучительное (как, впрочем, и запах). Рыба подохла, потому что в то время местная электростанция не была обязана охлаждать горячую воду из генератора, прежде чем сливать ее обратно в реку. Потом, когда электрическая компания решила эту проблему – установила дорогостоящие системы охлаждения, – она повысила и тарифы за электричество, чтобы окупить холодильное оборудование и здания, которые пришлось для него построить. Таким образом, компания переложила (экстернализировала) затраты на людей, оплачивающих счета за электричество, а не, скажем, на рыбу или на тех, кому иначе пришлось бы разгребать гниющие рыбьи скелеты.

Подобные ситуации экономисты называют «трагедией деревенского пастбища» – это они имеют в виду общие пастбища на Британских островах. Некоторые скотоводы решают, что ничего страшного не случится, если они будут выгонять на общее пастбище на одну-две головы скота больше, чем предусмотрено по договоренности с остальными жителями деревни. Подумаешь, слегка сжульничали, никто и не заметит. Но если так будет поступать большинство, очень скоро пастбище истощится и не сможет прокормить никого. Иначе говоря, общедоступные ресурсы исчезнут, если люди не разделят ответственность за их поддержание и пополнение. Как же гарантировать, что никто – ни человек, ни организация – не будет злоупотреблять ни деревенским пастбищем, ни другими общедоступными ресурсами, поставив свои интересы выше общественного блага?

Вот тут-то и выходит на сцену безвинно опороченное слово «регламент». Я, как инженер, считаю, что регламент – это как сложный современный завод, оборудованный конвейерными лентами, автоматизированными сварочными аппаратами, сортировочными устройствами и так далее. Когда проектируешь такой завод, легко увлечься, закупить слишком много машин и сделать сборочную линию слишком извилистой. Это приведет к неоправданным расходам, снижению производительности, а может быть, и к сбоям в производственном процессе. С другой стороны, есть какой-то критический минимум оборудования, без которого завод не сможет работать. Нельзя просто взять и сказать: «Не нравится мне выражение лица вон того робота, так что давайте выкинем из производственного процесса этап сварки». А как только определишься с количеством оборудования, которого будет достаточно, чтобы все шло гладко, придется учесть возможные неисправности. Нельзя, чтобы изнашивались ремни: если за ними не следить, они порвутся, и весь завод встанет.

С охраной природы все точно так же. Мы хотим, чтобы у нас были все необходимые правила и ничего лишнего. Если правил слишком много – мы начнем мешать инновациям и экономическому росту, не получая взамен никакой практической пользы. Но если законодательная защита слабовата, сильнее риск. Если не уделять достаточно внимания общей ответственности, мы нанесем серьезный ущерб и людям, и другим биологическим видам, от которых мы зависим. Загрязнение окружающей среды, особенно выбросы углекислого газа, который считают виновником изменения климата, – это тоже трагедия деревенского пастбища, только в более крупном масштабе, крупнее и не придумаешь.

Законодательный регламент – это просто юридический аналог грамотного инженерного решения. Он формализует наши представления о том, как лучше заботиться о планете (и о себе) и сделать так, чтобы вся система работала без сбоев.

Сегодня в некоторых кругах стало модно говорить о правительственных агентствах так, словно это какие-то автономные устройства, которые работают для себя и в своих интересах, а остальное их не волнует. Это примерно так же глупо, как критиковать начальника цеха на фабрике за то, что он больше думает о своих станках, чем о конечном продукте.