Александр Богданов: Тектология (всеобщая организационная наука)

Понимание тектологии как философии, точнее как субъективно-идеалистической философии махистского толка, получило столь широкое распространение в тот период, что его не смог избежать даже такой выдающийся советский математик, как академик А. Н. Колмогоров. В «Предисловии к русскому изданию» У. Р. Эшби «Введение в кибернетику» [13] Издание книги У. Р. Эшби в СССР с предисловием академика А. Н. Колмогорова сыграло очень важную роль в развитии кибернетики в нашей стране. Эшби У. Росс. Введение в кибернетику. М.: Изд-во иностр. лит., 1959. С. 8. он провел сопоставление кибернетики и тектологии. «Благодаря… своему конкретному характеру кибернетика, — по мнению А. Н. Колмогорова, — ни в какой мере не сводится к философскому обсуждению природы «целесообразности» в машинах и в живых организмах, не заменяя также собой общего философского анализа изучаемого ею круга явления». К этому месту он делает следующее примечание: «В этом ее отличие, например, от всеобщей организационной науки „Тектологии“, которую пытался в свое время создать А. А. Богданов».

Хотя в научных спорах нередко трудно признать абсолютную истину за одной стороной и защиту совершенно ложных позиций — за другой (обычно обе спорящие стороны в той или иной степени заблуждаются), в данном случае принципиальная ошибочность стремления оппонентов А. А. Богданова приписать тектологии философский статус со всеми вытекающими отсюда последствиями представляется нам бесспорной. При этом следует учесть три группы аргументов.

Во-первых, следует со всей серьезностью отнестись к многократно повторенному заявлению А. А. Богданова о том, что тектология не есть философия. Конечно, ученый, создавая свою теорию или концепцию, может заблуждаться относительно ее объективного содержания и значения. Однако нельзя создать философскую концепцию, не решая в ней основных философских проблем о первичности бытия или мышления, о природе познания, о критериях истины и т. д. и т. п. И поскольку А. А. Богданов этого не делает в тектологии, приписывать ей философский статус можно только по недоразумению.

Во-вторых, создание «всеобщей организационной науки» тесно связано с идеей А. А. Богданова об отмирании философии вообще. Принимая эту идею (у нас нет сомнения в том, что Богданов это делал), было бы крайне странно одновременно строить новую философскую концепцию — это еще один аргумент в пользу нефилософской природы тектологии. Вместе с тем, соглашаясь с А. А. Богдановым в том, что тектология не представляет собой философии, мы считаем, что богда-новская идея об отмирании философии является ложной. Эта идея опровергается и теоретически, и исторически: в наши дни философия столь же успешно существует, как это было во времена А. А. Богданова, в античной Греции, в XIX в. и, безусловно, будет в последующих столетиях. Философия в ходе своего исторического развития уточняет и иногда меняет свои функции и задачи, но она всегда остается в качестве суверенной сферы человеческой культуры. Более того, — и этот момент далеко не всегда явно осознавался во времена А. А. Богданова, — каждая крупная научная теория и концепция, не будучи сама философской, предполагает определенный философский взгляд на мир. Следовательно, это полностью применимо и к тектологии, которая, не являясь сама философией, бесспорно, имела свои философские основания.

И здесь, в-третьих, мы можем сформулировать последнюю группу аргументов против оппонентов А. А. Богданова. Признавая в той или иной мере, что тектология не является философией, они тем не менее считали при этом ее философскими основаниями старые философские представления А. А. Богданова, забывая о том, что, отвергая философию, А. А. Богданов отвергал свои собственные философские искания. Поэтому подход к пониманию объективных философских оснований тектологии должен быть иной: он лежит на пути выявления философских представлений, которыми А. А. Богданов объективно пользовался, создавая свою тектологию, субъективно при этом отрицая, что он вообще пользуется какими-либо философскими концепциями.

В основе тектологии, согласно А. А. Богданову, лежат три основных цикла научного знания: науки математические, естественные и общественные. К их данным применяются научные методы исследования и рассуждения, и поэтому философские основания тектологии — по крайней мере в их исходных пунктах — сродни тем, которыми традиционно пользуются люди науки: материалистическое понимание окружающих нас объектов и способов их познания. Философские основания тектологии, таким образом, вытекают из самих ее строительных кирпичей. Аналогичная ситуация позднее будет иметь место с философскими основаниями кибернетики и общей теории систем: их исходные пункты — не последние откровения философской моды, а прочное, проверенное веками материалистическое сознание природы объектов и процесса познания. Всеобщая организационная наука, не будучи сама философией, черпает свои философские основания из реальной практики теоретической деятельности ученых и в этом отношении очень близка к подобным ей дисциплинам — кибернетике, общей теории систем и т. п.