Виолетта Городинская: Природа. Человек. Закон

Он спас людей. Спас! А они — превратили его в уголовника!

А ведь все могло обернуться иначе. Ну да, река стала мертвой, мертвым стало и озеро, в которое она впадает. Но специалисты из экспертной комиссии подтвердили, что через два-три года отравляющие свойства сброшенных в воду веществ нейтрализовались бы, а 15–20 лет спустя могла бы восстановиться и вся живность реки и озера. О, он не стал бы сидеть сложа руки, не стал бы ждать пока все естественно восстановится! Как только бы снизилась концентрация ядовитых веществ до предела, в котором уже могут существовать безболезненно рыбы, другие обитатели вод, он заселил бы эти воды самыми лучшими, самыми отборными породами — на радость людям. Средства бы нашлись, и, какими бы огромными они ни были, это совсем недорогая цена за спасение людей. Если бы не нелепая случайность…

В то время, когда над городом буйствовала гроза, в десятке километров от него ниже по реке нежно светило вечернее солнце и ребята, окончившие школу, всем классом праздновали свое вступление во взрослую жизнь. Ничего не подозревая — сколько раз уже делали это в турпоходах! — зачерпнули ведром воду из реки. Как раз в то самое время, когда несла она яд аварийного залпового сброса сточных промышленных вод комбината.

Через полчаса после того как все напились чаю, разразилась беда. Одна из девочек, побледнев, как-то вяло опустилась на землю и прошептала: «Мне плохо». Следом за нею холодный пот и слабость начали одолевать остальных, появились спазмы и боли в желудке, судороги в ногах и руках. Классный руководитель, сам чувствующий себя не лучше учеников и только усилием воли державшийся на ногах, понял: массовое отравление, нужна срочная помощь. Ближайшая деревня находилась в пяти километрах, и, боясь, что сам не дойдет, педагог взял с собою наиболее крепкого парня. До деревни они добирались четыре часа, последний километр ползли, подталкивая друг друга, приподнимая, приводя в сознание от все учащавшихся обмороков.

Было далеко за полночь, когда им удалось доползти до крайнего дома. Пока разбудили хозяев, пока объяснили, в чем дело, пока снарядили нарочного — телефона в деревне, как водится, не было, — время ушло. Машины «скорой помощи» из города прибыли к утру и застали шестерых ребят уже мертвыми: по всем правилам медицинской науки они лечились от отравления промыванием желудка водой. Той самой отравленной водой.

Ребят хоронил весь город.

Нет, нет, он, директор, вовсе не повинен в их смерти! Нелепая случайность. Зачерпни они ведро на десять минут раньше, и все остались бы живы и здоровы. Правда, уже ниже по реке отравились колхозные коровы после водопоя, получили недомогания и легкие признаки отравления купавшиеся в реке ребятишки, но надо еще доказать, что заболели они, наглотавшись именно речной и именно отравленной воды! Мало ли летом бывает заболевших детишек. И потом — не сбрось он в реку эти стоки, все равно дождь смыл бы их туда, заодно отравив еще и грунтовые водоносные горизонты. Допусти он это, число жертв было бы намного — в десятки, в сотни раз! — больше.

Он не виновен, это он знал твердо. Стихия. Несчастное стечение обстоятельств. Их предусмотреть, предупредить невозможно. Ведь если бы не было ливня в то время, когда прорвало накопители, аварию можно бы было ликвидировать без сброса стоков в реку. Нагнать бульдозеров, обваловать, заделать пробоины, на это бы суток вполне хватило. Дождевая же вода угрожала разнести ядовитые стоки по всему городу в мгновение ока.

А ставить ему в вину аварийное состояние накопителей и недостаточную мощность перерабатывающего производственные стоки оборудования цеха очистки и вовсе глупо. Не по адресу. Не он строил, не он принимал комбинат от строителей и выставлял оценку «хорошо», когда было совсем не хорошо, а хуже некуда! Когда отрапортовали о «пуске в эксплуатацию крупнейшего в Европе комбината», некоторые цеха не имели и половины торцовых стен, треть оборудования была совершенно не опробована, а часть его и вовсе не установлена. Где уж тут было думать о цехе очистки! Его предшественник за пять лет работы только и успел более или менее отладить работу основного оборудования, но на проектную мощность вывести комбинат так и не смог. Поэтому и вопрос о перегрузке очистных сооружений совершенно никого не волновал. Не было не только перегрузки очистного оборудования, но и значительный его недогруз, за счет чего, несмотря даже на то что работало оно с перебоями и было уже к пуску комбината технически устарелым — ведь его проект создавался в конце 50-х, строительство начали в начале 60-х, а сдали «в эксплуатацию» в 1970 году, — цех с очисткой справлялся и накопители отходов производства не были нужны. Лишь когда комбинат вышел на проектную мощность, появилась нужда в накопителях, которые и были выстроены в рекордно короткий срок.