Александр Никонов - Судьба цивилизатора. Теория и практика гибели империй

Если бы Америка подчинялась общей зависимости, количество признающих важность религии в ней было бы равно всего 5 %. А оно составляет аж 51 % граждан! Простые американцы, в отличие от европейцев, никак не желают расставаться со своей примитивной религиозностью. Голливудские фильмы — зеркало коллективного бессознательного Америки — прекрасно иллюстрируют, насколько детскими являются представления простых американцев о рае, аде, Боге… Элита же Америки в большой степени безбожна, но вслух этого не декларирует, также как безбожная римская элита не демонстрировала народу своего свободомыслия. Напротив, обе элиты постоянно козыряют религиозными словоформами перед плебсом, поскольку американский плебс атеизма не одобряет даже больше, чем не одобряет гомосексуализм и социализм.

Почему же Америка представляет собой такое странное исключение из цивилизованного правила? Ну да, когда-то протестантизм, под знаменем которого в боях ковалась история Америки, законсервировался вдали от исторической родины. Ну да, в Америку больше, чем в Европу, прибывает нецивилизованных варваров, по своей серости и бедности являющихся носителями религиозного сознания, в коем просто одна разновидность христианской религии меняется на другую, местного розлива. Но есть и еще одна тонкость…

Мы уже имели возможность убедиться, что американский протестантизм — совсем не то, что европейское или мексиканское христианство. Американская религия вовсе не заставляет человека «думать о душе» и служить Богу. Вернее, в ее понимании хорошее служение Богу — это хорошая работа и, соответственно, зарабатывание денег. Деньги — просто показатель и мера твоего трудолюбия и богослужения. Чем больше заработал — чем лучше послужил, тем довольнее твой Бог. Чем этот американский Бог отличается от золотого тельца, я не очень понимаю. Разве что своим христианским генезисом.

«Религия в Америке, — пишет один американский исследователь, — способствовала созданию своеобразной, исключительно американской веры. Здесь либеральное протестантство и политический либерализм, демократические религия и политика, американское и европейское христианство смешались друг с другом… и образовали удивительный конгломерат…»

«Если кратко, — резюмирует Самюэль Хантингтон отношения американцев с их Богом, — американское кредо представляет собой протестантизм без Бога, светское кредо страны с церковной душой».

Другими словами, американская вера — это просто вера в деньги и справедливое устройство мира. Бог американцев непритязателен и никаких особых подвигов от подопечных не требует, а требует он лишь того, что и без него необходимо динамичной экономике — работать и потреблять.

Кстати, любопытный момент. В Америке, как мы уже отметили, засилье варваров — черные тучи клубятся по южным штатам вдоль границы Цивилизации. Но и обратное верно — светлые облачка начинают кучковаться внутри темного варварского мира — в Южной Америке невероятными темпами растет число протестантов.

Черные тучи «нас злобно гнетут». Золотые облака — внушают надежду…

Давайте еще раз пробежимся по пройденному… Карфаген-2, мнивший себя Третьим Римом, развалился, лишив Четвертый Рим самого ценного, что у него было — противника, поддерживавшего страну в состоянии алертности, тревожности, собирающей ее если и не в один кулак, то в одну могучую кучку. Как только внешнее давление прекратилось, прекратилось и внутреннее сопротивление ему. Америку прослабило. Она стала рыхлой, точка консолидации исчезла, вместо нее появилась куча новых, конкурентных, которые борются за внимание граждан. Кто-то из самых успешных и независимых, кому идентичность не нужна, ушел вверх, на планетарный уровень. А кто-то стал стремительно опускаться вниз, на уровень идентичности племенной. Центр ослаб.

Элите, растерявшей национальную идентичность, показалось, что таковая вовсе и не нужна. И на уровне государства некому стало поддерживать ассимиляцию — против кого объединяться в едином порыве, если больше нет грозного врага? Зачем? Пусть люди ощущают себя кем хотят! Пусть расцветают сто культур.

Американские студенты девяностых годов уже полагали, что быть патриотом стыдно, быть американцем — значит быть империалистом. Официальная политическая линия, направленная на подчеркнуто уважительное отношение к любым папуасам и, соответственно, их бестолковым культурам, довершала дело идеологического переворота, точнее поворота — от американизма к… ничему. «Я и не подозревал, что я испанец, пока не поступил в колледж! До этого я думал, что я американец!» — вот слова одного из студентов, которому промыли мозги и который перестал чувствовать себя цивилизатором и стал ощущать себя тем, кем никогда не был.