Иозеф Аугуста: Жизнь древнего человека

Дарвин в своих изложениях пошел еще дальше. Его не удовлетворило открытие, что предков людей нужно искать среди человекообразных обезьян третичного периода, и он старался ответить на вопрос, как проходило развитие прежде всего на первых этапах перехода от обезьяны к человеку. Дарвин высказал об этом очень интересные мысли. Так, например, он обратил внимание современников на роль хождения на двух ногах и освобождения рук. „При выполнении многих функций необходимо, чтобы обе руки и верхняя часть туловища были свободными, поэтому человек должен прочно стоять на ногах“, — говорит Дарвин. „Человек не мог бы достичь своего действительного и руководящего положения в мире без рук, которые так удивительно приспособлены к поведению по желанию“, — утверждал Дарвин в другом месте своей книги. Он подчеркнул также, что „современный человек даже и на самой низкой ступени своего развития во всяком случае является наиболее могущественным существом, которое когда-либо появлялось на Земле“. Эта сила и мощь человека заключаются, прежде всего, в его умственных способностях и в его общественности. Дарвин старался также определить условия, которые способствовали появлению у человека и его предков способности производить орудия, и высказал мнение, что люди от случайного разбивания камней перешли к их специальной обработке. Выдвинутые Дарвином тезисы о превращении обезьяны в человека под влиянием труда превратил в основанную на учении марксизма законченную стройную теорию Фридрих Энгельс, которого учение Дарвина необыкновенно заинтересовало.

Идея о том, что человек происходит от животных предков, сейчас подтверждается многочисленными находками костных остатков древних человекообразных обезьян, обезьяноподобных и первобытных людей. Поэтому учение о естественном происхождении человека из животного мира сейчас общепризнано. Только в некоторых подробностях ученые еще расходятся. Но и эти расхождения будут разрешены. Нужно только подождать следующих находок, которые, может быть, не заставят себя долго ждать.

Когда Чарлз Дарвин в 1859 г. опубликовал свою книгу „On the Origin of Species“ („О происхождении видов“), в которой он объяснил и убедительно доказал, почему организмы не остаются неизменными, почему они развиваются, становясь все более сложными и совершенными, оказалось, что она превратила спокойное течение старых мыслей учения в бурный водоворот. Книга вызвала удивление и презрение, поклонение и ненависть. И сначала было мало тех, кто сразу определил ценность ее содержания для нового естественнонаучного мышления, кто сразу распознал, что она становится основой новых взглядов при решении наиболее важных проблем естествознания. К числу первых приверженцев и неустрашимых борцов за признание нового учения следует отнести, прежде всего, двух выдающихся ученых: в Англии — Томаса Гексли (1825–1895), ив Германии — Эрнста Геккеля (1834–1919).

Эрнст Геккель в своей книге „Naturliche Schopfungsgeschichte“ („Естественная история творения мира“), изданной в 1868 г. в Берлине, высказал смелую мысль о том, что в ходе развития между обезьяной и человеком должно было существовать еще какое-то переходное звено, имеющее равное количество общих признаков. Предполагаемое „недостающее звено“ („missing link“) Геккель назвал питекантропом (Pithecanthropus). Название складывается из двух греческих слов: „питекос“ — обезьяна и „антропос“ — человек. Следовательно, термин „питекантроп“ можно перевести как „обезьяночеловек“.

Предположение Геккеля одним ученым казалось недостаточно обоснованным, а другим — просто фантастическим, так как в те времена еще не верили в то, что родословная человека действительно восходила к каким-то животным предкам и что человек тоже подчиняется закону развития.

В то время жил в Амстердаме Эжен Дюбуа (1858–1940), ассистент известного анатома Макса Фюрбрингера и лектор по анатомии в амстердамском университете. Еще во время своего пребывания в институте он с необычайным интересом следил за борьбой, развернувшейся вокруг эволюционного учения Дарвина и эволюционной предыстории человека. Будучи активным приверженцем эволюционного учения, Дюбуа страстно защищал идею о питекантропе. И чем больше Дюбуа думал о нем, тем чаще ему приходила в голову мысль, что он должен был бы взяться за его поиски и с помощью находки костей питекантропа доказать, что предок человека когда-то действительно существовал. Дюбуа понимал, что этим он не только подтвердил бы предположение Геккеля, но и очень удачно поддержал бы учение Дарвина.