Сергей Верин: Дети Индиго: им улыбаются ангелы

– Дай, Боже, нам, родителям, осознать Высшую мудрость и научиться применять ее на практике…

Ненадолго прервусь, уважаемый читатель, чтобы познакомить вас с моей собеседницей.

С виду Зина Ивановна – обычная 40–45-летняя женщина. На «бабку» не тянет даже отдаленно. На вопрос о том, кем же она себя считает, эта женщина отвечает: «Не мне судить». В школе духовного совершенствования она ведет группу здоровья. Для тех, кто посредством общения с ней пришел к Богу и, как следствие, избавился от болезней, в том числе неизлечимых с точки зрения традиционной медицины, Зина Ивановна – духовная целительница. Для родных она любящая мать, бабушка, теща, свекровь. Кому-то – подруга, мудрый советчик, указатель на жизненных перекрестках, инструмент в руках Господа… Я убежден в том, что последнее определение лучше всего характеризует Зину Ивановну.

А еще эта замечательная женщина обладает необычайно ценным качеством. Она ни в коем случае не желает навязать собеседнику свое мнение или к чему-то принудить его. Зина Ивановна считает, что каждый человек имеет право выбора.

Мы снова в маленькой двухкомнатной квартире, которую Зина Ивановна делит с сыном, невесткой и двумя внучками. Гостей она принимает в «кабинете», то есть в углу комнаты, отгороженном книжным шкафом.

– Зина Ивановна, в продолжение разговора о детях расскажу вам несколько невероятных на первый взгляд историй из моей журналистской практики, – произнес я, поудобнее устраиваясь в кресле напротив хозяйки. – С необычной семьей Зубовых я познакомился в 2002 году…

Похоронив сына и старшую дочь, пораженных редким генетическим заболеванием – нефронофтизом, Анна Ефимовна Зубова всю свою любовь и ласку отдала младшей Юле, у которой врачи не находили никаких отклонений. Но безжалостный недуг лишь дремал.

Зима 2002 года. Тринадцатилетней Юле угрожает смертельная опасность. Спасти ее может лишь безотлагательная пересадка донорской почки.

С Анной Ефимовной я встретился в двухместной палате нефрологического отделения областной больницы. Юля по просьбе матери вышла в коридор. На первый взгляд девочка здорова, лишь слегка ослаблена и бледновата. В ее взгляде отсутствуют страх или тревога. Похоже, она в полной мере не осознает, что с ней происходит. Беспокоясь, как бы не отстать от одноклассников, Юля и в больнице прилежно учит с мамой – директором школы – уроки, решает задачки, рисует, пишет стихи. Она ни капельки не сомневается в том, что скоро вернется в родное село, к друзьям, заждавшимся ее.

Не позволяет Юля унывать и матери, заставляя ее держать форму. «Я должна быть сильной ради доченьки», – поправляя аккуратную прическу, говорит Анна Ефимовна, видимым волевым усилием не позволяя слезам хлынуть наружу.

– У Юленьки почти не изученное наследственное заболевание «молодого возраста», с которым доживают максимум до 20 лет, – собравшись с силами, начала свой рассказ моя собеседница. – По словам врачей, у таких больных забиваются, а затем отмирают почечные канальцы. Почки теряют форму, сморщиваются и прекращают выполнять свои функции.

Мои старшие дети умирали одинаково. Их внутренние органы продолжали бороться, даже когда полностью отключались почки. Это очень страшно. Внезапно появляется холодный пот. Ребенок теряет сознание, тело покрывается крупными каплями, напоминающими росу величиной с фасоль, которые через несколько секунд закипают, белеют и спустя минуту превращаются в соль. Придя в себя, ребенок ничего не помнит. Через четверть часа капли появляются снова, бедняжка теряет сознание… Даже врач признался, что с подобным в своей практике столкнулся впервые.

Первым умер Юра – в 1988 году. Ему было всего восемь лет.

Родился мальчик без осложнений, но он был крупнее обычного младенца, до трех месяцев не держал головку. Врачи предположили, что это родовая травма. Позже Юра стал поднимать головку, шевелил ручками и ножками, но долго не мог нормально встать. Невропатолог поставил диагноз: детский церебральный паралич.

С пятимесячного возраста Юрочка три недели проводил в детской неврологии, три – дома. И так раз за разом. Его лечили неврологическими лекарствами, тем самым добивая и без того нездоровые почки. Ведь никто не знал, в чем истинная причина задержки его развития. Все хотели как лучше…

Первые нормальные шаги Юрочка сделал в три годика. Он выделялся неестественно крупной комплекцией, но умственных отклонений не наблюдалось. В четыре годика мальчик свободно читал, в пять – знал наизусть таблицу умножения. Это маму немного успокаивало. Мыслит сын нормально, память замечательная, а ножки подлечим.