Фрэнсис Коллинз - Доказательство Бога

К счастью, осуществить подобный план удастся еще очень не скоро (если вообще удастся). Но у идеи улучшения человеческой природы есть и другие аспекты, до которых нам рукой подать и которые поэтому стоит здесь рассмотреть.

Очевидно, нелегко точно определить, что именно должно пониматься под улучшением и где проходит граница между лечением болезни и усовершенствованием здорового организма. Возьмем, к примеру, ожирение.

Патологическое ожирение, безусловно, связано с целым рядом серьезных медицинских проблем, его следует изучать, предотвращать и лечить. Однако вряд ли можно было бы назвать медицинским достижением разработку средств, позволяющих людям нормального веса достигать стройности супермоделей. При этом спектр весов между двумя полюсами непрерывный, и нет простого способа определить, в какой момент превышение нормы становится нездоровым.

Прежде чем объявлять любые попытки улучшения себя и детей неприемлемыми и опасными, стоит вспомнить, что мы уже принимаем многие меры по такому улучшению и даже настаиваем на них. Скажем, родителей, не проследивших, чтобы их детям были сделаны все положенные прививки от инфекционных болезней, считают безответственными. Между тем прививка – усовершенствование организма в самом прямом смысле слова, она приводит к распространению определенных клонов иммунных клеток и даже к возникновению новых ДНК.

Как правило, всячески приветствуются и такие методы совершенствования организма, как употребление фторированной воды, занятия музыкой, выпрямление зубов. Регулярные упражнения, улучшающие наше физическое состояние, – весьма похвальное занятие. Окраску волос или пользование пластической хирургией можно считать глупой суетой, но большинство из нас не назовет это аморальным.

Однако существуют действия, связанные с улучшением, этичность которых спорна и может зависеть от ситуации. Инъекции гормона роста – вполне приемлемый метод коррекции развития для детей с недостаточностью гипофиза, но вряд ли допустимо делать их нормальному ребенку, родителям которого просто захотелось, чтобы он вырос повыше. Точно так же гормон эритропоэтин, способствующий улучшению состава крови, – истинное спасение для больных с почечной недостаточностью, но применение его спортсменами считается неэтичным и незаконным. Еще один пример, относящийся к области спорта, – ИФР-1 (инсулиноподобный фактор роста 1), гормон, способствующий наращиванию мышечной массы. Испытания ИФР-1 на животных показали весьма высокую эффективность, а распознать его с помощью существующих систем мониторинга было бы сложно. Использование этого гормона при подготовке спортсменов, по-видимому, неприемлемо – точно так же, как и использование стероидов. Однако есть данные (пока не вполне подтвержденные) о способности ИФР-1 замедлять процессы старения. Если это окажется правдой, будет ли аморальным и такое его применение?

Ни в одном из приведенных примеров улучшения не затрагивают ДНК половых клеток и, следовательно, не могут перейти от родителей к детям. Крайне маловероятно, чтобы в обозримом будущем кто то попытался ставить на людях опыты по наследуемому улучшению. Хотя эксперименты такого рода на животных – обычная практика, повторять их на людях очень опасно, учитывая, что негативные последствия манипуляций могут проявиться лишь спустя несколько поколений. С этической точки зрения подобные манипуляции также категорически недопустимы, хотя бы потому, что будущий ребенок, очевидно, не в состоянии дать на них свое согласие. Исключение мыслимо только при условии, что кому-то удалось бы сконструировать полностью искусственную человеческую хромосому, содержащую дополнительный генетический материал и встроенный механизм саморазрушения на случай ошибки. Однако до подобных опытов – даже на животных – нам еще очень далеко.

Означает ли сказанное, что всевозможные страхи по поводу манипуляций с человеческими генами раздуваются на пустом месте? Если речь идет о применении генной инженерии для создания новых структур ДНК в половых клетках, то да. Но если говорить об отборе эмбрионов, как в фильме «Гаттака», то нет. Сейчас в мире все шире применяется предимплантационная генетическая диагностика (ПГД) – процедура, требующая использования сложной современной техники и проводимая при экстракорпоральном оплодотворении. Как показано на рис. П.2, у матери берется около десятка яйцеклеток, которые оплодотворяются отцовской спермой в чашке Петри. Если оплодотворение проходит успешно, эмбрионы начинают делиться. На стадии восьми клеток появляется возможность взять из каждого эмбриона одну клетку на исследование ДНК. Затем можно в зависимости от результата принять решение о том, какие эмбрионы имплантировать, а какие уничтожить или заморозить.