В Винокуров - Энциклопедия загадочного и неведомого. Полтергейсты.

Пришлось признаться в причине своей невольной хитрости: сообщил, кто я, откуда, назвал фамилию и даже пытался показать паспорт. Виктор Трофимович протестующе замахал рукой: "Игорь Владимирович, не надо, я вас помню, просто не узнал в этой обстановке, да вы еще назвали другую фамилию". Я ответил, что тоже знаю Виктора Трофимовича, просто со страху не узнал его. И мы облегченно рассмеялись. Это комичное происшествие положило начало нашей не прекращающейся до сих пор дружбе, замешанной на общем интересе к феноменам полтергейста.

Как показало дальнейшее, и я нс был застрахован от подобных ситуаций: то же самое случилось со мной четыре года спустя. Правда, здесь я невольно сыграл роль Виктора Трофимовича: пытался не впустить в полтергейстную квартиру, не узнав, известного детского психолога И. Б. Чарковского. Но, к счастью, и тогда все обошлось лишь коротким недоразумением.

Как бы то ни было, но неявка обещанных представителей МВД и решительные действия моих коллег из секции биоэнергетики общества Попова по ограничению потока любопытных серьезно подорвали в глазах хозяйки мой авторитет и веру в возможность повлиять на ситуацию. Контакт с ней был утерян, на сцену вышли другие лица. О том, что было дальше, я стал получать сведения через них.

Спустя неделю после "ареста" мне стало известно, что мама "виновников" всех тех безобразий сама по профессии медик, отвезла главного "виновника" событий - своего тринадцатилетнего сына - в подростковый нервно-психиатрический диспансер. И на этом все безобразия кончились. Но к тому времени слухи о невероятных событиях в Измайлове и "Коммунарке" распространились уже далеко от Москвы.

Власти обеспокоились, ведь свидетелями необычного стали сотни людей, особенно в "Коммунарке". Своими рассказами они явно подрывали тогдашние идеологические устои. А события требовалось как-то объяснить.

И вот 1 января 1983 года в московской областной газете "Ленинское знамя" появляется репортаж под названием "На всякого мудреца…". Его автор Н. Псурцев так передает якобы услышанное им в толпе собравшихся под окнами коммунарской квартиры людей:

"Я вам точно говорю, так оно и было, - не вызывающим возражения тоном рассказывала широкобедрая, широкоплечая женщина с красным лицом. - Я стояла тут. Совершенно случайно оказалась, из магазина шла. Вдруг вон - то окно дзынь - бом - и оттуда холодильник вылетает, а на нем наш участковый. Как на коне белом восседает, красивый такой, в мундире".

Затем Псурцев сообщает о телефонном звонке его хорошего знакомого, начальника тамошней милиции, который рассказал, что виновником всех странных событий был тот самый тринадцатилетний мальчик, внук хозяев коммунарской квартиры, который только что якобы сознался, что все проделки он совершал сам.

10 февраля 1983 года про те события рассказала газета "Комсомольская правда". Это была статья с интригующе - заманчивым названием "Карлсон вернулся?", напечатанная под рубрикой "По слухам и авторитетно". Автор статьи - М. И. Буянов, к тому времени мой только еще будущий товарищ и "полтергейстный" оппонент. Он независимо от меня побывал в той "нехорошей" квартире, беседовал с родителями мальчика, общался с ним самим в клинике, куца тот поступил, но пришел к выводам, противоположным моим. Я и сейчас считаю, что это был классический полтергейст, в центре которого стоял подросток. Вместе с тем прав и Михаил Иванович, обнаруживший его склонность и к необузданной фантазии, и к тайным проделкам. Одно другому не мешает и нередко прекрасно уживается друг с другом. Позже я и сам не раз ловил таких подростков на попытках имитации полтергейстных проявлений. Почерк этих наивных проделок заметно отличался от почерка натурального полтергейста. Но в статье "Карлсон вернулся?" все происшедшее было списано на тайные каверзы симпатичного мальчишки.

Эти две статьи крепко ударили по семье, значительно усугубив ее и без того нелегкое положение: пересуды соседей, недоверие местных властей, подозрения начальства на работе, немалый материальный ущерб от "тайных проделок" и прочее. Семья замкнулась, тяжело переживая всеобщее недоверие, возбужденное этими двумя публикациями.

Обдумывая случившееся, я пришел к выводу, что объяснение вряд ли лежит на поверхности. Версия "тайных проделок", если и применима на каких-то позднейших стадиях развития событий, тем не менее никак не может объяснить все факты и наблюдения. Сам же я, признаюсь, хотя и провел в общей сложности около четырнадцати часов в Измайлове и "Коммунарке", все же ни разу не был очевидцем ни необъяснимых феноменов, ни "тайных проделок". Но совершенно реальные страдания и мучения той несчастной семьи, усугубленные официальным недоверием, глубоко взволновали меня. Ведь такое же может повториться и в другой семье! С тем же результатом…