Фридрих Лист - Национальная система политической экономии

В наказе министерству финансов сказано: «Во всех министерствах, особливо же в тех, коих предметом есть государственное хозяйство и общая

_______________________________

*Сборн. Имп. Рус. Ист. Общества. Т. XXVIII. «Финансовые документы царствования Екатерины II», А. Куломзина.

**Корф. «Жизнь графа Сперанского».

______________________________

промышленность, должно наблюдать, чтобы мерами излишнего надзора и многосложностью правил не стеснить частной предприимчивости. Истинные способы сего управления должны состоять более в отвращении препятствий, нежели в точном и понудительном предписании путей, коими должна шествовать промышленность. Здесь, скорее, найти и указать их может частная польза, нежели закон» (ст. 225)*.

19 декабря 1810 года издан был манифест о новом таможенном тарифе. Тариф этот был принят вследствие исключительных обстоятельств и не столько по видам торговым, сколько по видам политическим, вследствие принятого правительством обязательства примкнуть к так называемой континентальной системе, введенной Наполеоном I на материке Европы и исключавшей привоз всяких товаров и произведений английского и колониального производств. Но тем не менее благодаря Сперанскому тариф дал сильный толчок русской фабричной промышленности и возбудил надежды на возможность конкуренции русских производств с заграничными. Англия, прежде требовавшая более других стран сырых материалов, должна была прекратить этот спрос, а такой внезапный поворот в торговле не мог не отразиться на всех промышленных операциях и государственном кредите.

До введения нового тарифа вексельный курс пришел в совершенный упадок, и публика приписывала это падение исключительно общему ходу политических событий и новым финансовым операциям. Но Сперанский хорошо понимал, что причина зла кроется в невыгодной торговле и балансе, и, что-бы улучшить таковой, он прибегнул к двум важным средствам: 1) к возможно большему сокращению привоза иностранных товаров и 2) к возможно большему облегчению вывоза русских произведений. На этих основаниях была построена новая система тарифа, облегчавшая доступ в Россию более необходимых произведений, облагавшая более высокой пошлиной менее необходимые и даже запрещавшая совсем ненужные (предметы роскоши). С другой стороны, в такой же — но только в обратном отношении — постепенности были распределены вывозы, и ввиду недостатка русских судов признано было необходимым по возможности облегчить доступ нейтральным кораблям. Все эти предположения были утверждены государственным советом на один год (1811), а потом распространены еще на год (1812). По свидетельству современников, введение тарифа 1810 года было единственной мерой, которая не вызвала ни от кого нареканий. «Открыв снова северные порты для колониальных товаров, дав исток нашим произведениям, наконец, поразив запрещением лишь одни предметы высшей роскоши, от которых многие у нас, при общей уже тогда ненависти ко всему французскому, и сами охотно отказывались, положение 1810 года явилось в то время мерой популярной», — замечает граф Корф*. В глазах русских это было первым заявлением независимости со стороны правительства относительно Наполеона, послужившим потом одним из предлогов к войне. Наполеон увидел в этом акт нарушения союза, расположение к Англии и подрыв французской торговли. Между тем более двухсот английских судов под тенерифским флагом вошли в русские порты и на первых же порах оказали влияние на умножение капиталов посредством вывоза из России значительного количества сырых произведений**.

__________________________________

*Полн. собр. законов, №23688.

__________________________________

Вексельный курс стал постепенно улучшаться, как видно из стоимости ассигнационного рубля, который в 1811 году стоил 22 коп., а в 1812 году — 38 коп.

Государственный канцлер граф Румянцев, благосклонный к Наполеону, советовал было конфисковать десятка два этих судов, чтобы прекратить допущенное нарушение прежних условий с Наполеоном. Но его настояния вызвали различные возражения, в особенности со стороны председателя департамента государственной экономии графа Н. С. Мордвинова.

Мнения графа Мордвинова*** в отношении к современным событиям, в особенности о тогдашних экономических невзгодах, заслуживают особенного внимания.

«Хотя по стечению обстоятельств, — писал Н. С. Мордвинов в особом письме к Государю, — Россия и заставлена принять участие в континентальной системе, но согласие ее на это участие не могло быть иное, как только условное и имеющее в виду единственно вред Англии для усмирения владычества ее на морях. Обстоятельства наши не могли тогда быть иные, как только временные, и предел их не должен простираться далее достижения ослабления Англии. Но когда опыт доказал, что совсем противное тому сбылось и что весь вред, вместо Англии, обратился на саму Россию, то естественно следует, что с обращением цели и сущность обязательств сама по себе уничтожается… Справедливость требует признать, что учредитель континентальной системы должен иметь весьма проницательное предусмотрена, ибо он, конечно, предвидел все, что в будущие годы совершиться должно. Он, без сомнения, наперед знал, что водворением этой системы англичанам доставлено будет преобладание всеми морями и нераздельное над тремя частями света владычество; но такая жертва ему нужна была, чтобы достичь ему самому владычества над всей Европой… В установлении системы этой он поставляет беспрестанно Англию, но только для одного наружного призрака; в тайных же мыслях его, Англия не что иное значит, как Россия»…