Юрий Северин: Вторжение долгожителей в чужие эпохи. Скрытые возможности человеческого организма

И вот он заговорил. Голосом столь же приятным, как и общий облик, поблагодарил собравшихся за оказанное внимание, пообещал подробно «исповедаться» о злоключениях долгожительства.

– В мои первые 100 лет, – сказал юбиляр, – преобладало чувство эйфории от сознания безбрежности жизни, ощущения физической легкости, какого-то личного могущества, возможности неограниченно долго заниматься любимой научной деятельностью. Воспринимал этот период как раннюю молодость. Такое же окрыляющее настроение сохранилось во втором столетии. Но постепенно в безбрежном океане жизни появились заботы, присущие обычным людям. Почувствовал потребность в создании семьи. Вот тут-то и начали возникать непростые проблемы. Пылко увлекся красивой, милой девушкой. Однако пришлось наступить на горло собственным чувствам. Объект любви не был запрограммирован на долгожительство, а это означало, что в ближайшие годы, по земным меркам лет через 50–60, супружеская пара могла оказаться в весьма странном положении. У молодого мужа жена – глубокая старушка. Это стоило немалых переживаний, но пришлось отступить. Второй выбор оказался более удачным. Судьба свела с девушкой из нашей же группы долгожителей. Препятствий к незарегламентированной любви и счастливому браку не стало. Жена оказалась умницей, не высказывала упреков в отношении моего первого увлечения. И я с удовольствием познакомлю вас с ней.

Молодая женщина была мало похожа на жену. Скорее на невесту. Ее облик по притягательности не уступал мужу. Его создавали три элемента – безупречная стройность, большие все понимающие глаза и светлая улыбка. Супруги были награждены всеобщими аплодисментами.

– На уровне 250–260 лет нашей жизни судьба порадовала нас детьми. Это было невероятным счастьем, но не безоблачным. Проведенные медицинские манипуляции по противодействию старению были сугубо персональными и не могли перейти к потомкам по наследству. А это означало, что нашей молодой семейной паре через несколько десятков лет пришлось бы провожать из жизни своих одряхлевших детей. Выход был только один – добиться, чтобы и дети прошли курс антистарения. Счастлив был миг, когда это удалось. А теперь, – сказал он, – уместно познакомить вас с нашими детьми.

Тут перед собравшимися открылась удивительная картина. Мать была похожа на девушку-невесту, а дети – на абсолютно молодых родителей.

Особенно большой интерес у участников торжества вызвал рассказ юбиляра о том, что долголетие людей, связанных тесными родственными узами, не является монополией только его семьи; оно не раз изумляло людей в прошлом.

И он привел интересный факт из книги французского ученого П. Генио «Чтобы жить 100 лет»: 31 июля 1554 года кардинал д'Арманьяк, проходя по улице, увидел плакавшего на пороге своего дома 80-летнего старика. На вопрос кардинала, что случилось, старик ответил, что его побил отец. Удивленный кардинал пожелал увидеть отца. Ему представили очень бодрого старика 113 лет. Старик объяснил кардиналу, что побил сына за неуважение к деду, мимо которого он прошел, не поклонившись. Войдя в дом, кардинал увидел там еще одного старика 143 лет.

После этого рассказа юбиляр попросил разрешения поделиться своими впечатлениями, сложившимися за долгую жизнь. Он обратился к собравшимся с вопросом: как можно было бы оценить смысл нашей встречи? Прежде всего, конечно, как подтверждение триумфа великого открытия. В основном это так всеми и воспринимается, но крен все же смещается в сторону моего личного чествования. В этой связи хотел бы подчеркнуть, что являюсь не автором, а всего лишь удачливым, успешным, но лишь участником эксперимента.

Что касается волнующих, пышных и шумных чествований, то, как показывает опыт истории, в сверхзрелом возрасте они небезопасны. И он поведал историю английского почтового чиновника Роберта Тейлора, достигшего 134-летнего возраста. Пораженная и растроганная этим фактом королева Виктория прислала старику свой портрет с надписью: «Дар королевы Виктории Р. Тейлору в память о его глубокой и беспримерной старости». Финал, к сожалению, был досадным: подарок настолько сильно взволновал долгожителя, что он в тот же день скончался.

Вторую историю донес до нашего времени известный английский врач, первооткрыватель кровообращения У. Гарвей (1578–1657 гг.). В 1635 году двору короля Англии Карла I был представлен крестьянин Джон Парр, которому в то время было 152 года. Изумленный чудом король дал в честь патриарха широкий пир. Почтенный гость не смог перенести шума и обилия яств и скончался. Он был с почестями погребен в Вестминстерском аббатстве.