Эдуард Якубовский - Быстроконные девы

Заранее надо оговориться, что своей славе Франциско Орельяна обязан в значительной (если не в главной) мере амазонкам. Недостатка в конкистадорах Испания не испытывала - тысячи идальго из самых благородных семей стремились в Вест-Индию (тогда еще не говорили - в Америку) за богатством. А им было в первую очередь золото, во вторую - позже найденные серебро и изумруды.

Отряды конкистадоров не только сокрушили могущественные империи инков и ацтеков. Они прошли непреодолимыми чащами, проплыли бурными реками Центральной и Южной Америки. О каждом отряде можно написать авантюрный роман. И если бы выстраивали руководителей экспедиций не по сегодняшней известности, а по сложности сделанного, то Орельяна был бы отнюдь не в первом десятке. Если же мы так хорошо знаем оба неудачных похода Орельяны, то только из-за амазонок.

А точнее, из-за женщин, которые в сознании его современников ассоциировались с амазонками.

Середина XVI века в Южной Америке проходит под знаком поисков "золотого города" - Эль Дорадо. Среди легенд о нем самая настойчиво повторяемая гласит, что туда свезено золото, которое индейцы хотели спрятать от испанцев. Да и о самом городе якобы было известно, что и крыши в нем золотые, и посуда жителей. Появлявшиеся во все большем числе слухи срывали с мест сотни испанцев. Объединившись в отряды, они устремлялись порой лишь по одним им ведомым маршрутам.

И не только испанцы. Если сведения достигали Европы, то в дело вступали и голландцы, и англичане. Достаточно вспомнить лишь Уолтера Рели (см. о нем статью И. Медведева "Фаворит ее величества" во втором сборнике "Дорогами тысячелетий" и главы из романа Роберта Ная "Странствия Судьбы", опубликованные в "Вокруг света", № 2-4, 1986). Поисками Эль Дорадо занимались экспедиции Берри, Квесады и многих, многих других.

В отличие от Рели, написавшего знаменитую "Историю мира", переведенную на многие языки, Орельяна эпистолярным жанром не грешил.

Зато у него в составе экспедиции был монах, патер Гаспар де Карвахаль.

Ему и обязаны мы рассказом о необычном путешествии. Кстати сказать, это значительно позже стали считать путешествие необычным - современники видывали и не такое!

Перед отправлением в путь Орельяна допросил двух проводников.

Уже тогда стало ясно, что искомым городом правят не владыки, а владычицы. Вот как говорили проводники: "Люди моего племени хорошо знают течение Великой Реки.. Плывя в верх той реки, которую наш народ называет Громом Туч и Вод, что звучит в нашем языке Амакуна, и минуя известные нам непроходимые участки, можем без опасений добраться до управляемого владычицами нашего народа большого острова в самом широком разливе реки; город этот называется Маноа... Взятие же самого города, называемого Маноа, является предприятием трудным и рискованным, но не невозможным; поскольку упорство обороняющих, которыми будут командовать владычицы, должно уступить силе огня, который принесет не только потери, но и страх".

С огромным трудом бригантина Орельяны добралась до острова, высадила десантную группу. Но, S&K и говорили проводники, туземцы оказали упорное сопротивление. К удивлению (и, вероятно, ужасу испанцев), мушкетный огонь не испугал индейцев.

Руководила битвой женщина, имя которой подсказали монаху проводники Коньяпуяра, что означает "Великая Госпожа". Женщины преобладали И в первых рядах обороняющихся. Их монах называет "лас капитанас де лос Индиос" "капитаншами индейцев", но можно перевести как "начальницами" (в русском языке слово "капитанша" звучит немного иронично). Каждая из них руководила десятком туземцев. Отбивались обороняющиеся стрелами, по описанию патера, борта бригантины выглядели "как тело ежа".

Хроникер подробно описывает, как выглядела Коньяпуяра, лично принимавшая участие в битве. Она была почти нагой, прикрытой лишь шкурой ягуара, на голове перья тукана в диадеме из благородных камней.

Во всем показывала начальница пример - ее стрела "вбилась в деревянную обшивку бригантины глубоко на ширину мужской ладони". Описав все это, католический монах (!) вынужден признать, что и она, и другие воительницы "сияли удивительной телесной красотой".

И чем же кончилась битва? Вот как рассказывает о ее итоге сам хроникер: "В год от рождения Господа 1542, в день святого Иоанна Крестителя и Мученика, после кровавой битвы с неверными, которые толпами поганых командовали, благородный господин и королевский капитан Дон Франциске Орельяна приказал возвратиться на корабль, наказав забрать раненых и убитых, чтобы не оставить их на поругание поганых.