Александр Кондратов - Следы — на шельфе

Вот почему при определении границы шельфа, ученые, указав глубину 200 метров, внесли уточнение: «Если в пределах шельфа устанавливаются два перегиба дна, то следует отдать предпочтение наиболее четкому, при условии, что он расположен на глубине не более 200 м».

Решение Организации Объединенных Наций о границе шельфа было своевременным. Ибо когда оно принималось, начался «шельфовый бум» — интенсивнейшее исследование и разработка пространства, покрытого водой и являющегося продолжением материков со всеми их минеральными богатствами — нефтью, углем, золотом, платиной, алмазами и т. д.

Можно было бы долго перечислять сокровища шельфа, будь то сера или кораллы… Но наш рассказ посвящен не им.

Задолго до того как родилась наука археология, были раскопаны древние захоронения скифов и этрусков, вскрыты гробницы фараонов Египта и других правителей Древнего Востока. Делали это грабители могил, искавшие сокровища. Раскопки археологов начались гораздо позднее. И преследовали они совсем иные цели.

Та же картина наблюдается и в истории археологии подводной. Первыми на дно морское проникли искатели сокровищ, драгоценных грузов затонувших кораблей. В конце XVII века судовой плотник Уильям Фипс проводит успешную экспедицию за серебряными слитками, находившимися на борту погибшего испанского галеона. В первой половине восемнадцатого столетия сокровища под водой ищут с помощью специальной «ныряльной машины». В начале прошлого века со дна были подняты драгоценные фризы Парфенона, которые британский лорд Элджин вез на судне «Ментор» из Греции на свою родину; фризы работы Фидия пошли ко дну вместе с судном возле острова Антикифера.

Работы, предпринятые для спасения фризов Парфенона называют порой первой подводно-археологической экспедицией, но это явная натяжка. Спасти шедевры удалось благодаря мужеству греческих ныряльщиков. Настоящие подводно-археологические изыскания, научное изучение затонувших кораблей и городов со своей методикой поиска и исследования начались только в XX веке. Это — наука, а не кладоискательство или поиск произведений искусства, поиск без внимания ко всему остальному, всяким там черепкам и тому подобным находкам, которые для ученого могут быть гораздо дороже и ценнее, чем безликие слитки золота и серебра в трюмах затонувшего судна.

Благодаря археологии подтвердились многие древние предания и легенды. Вспомним хотя бы Генриха Шлимана и его открытие Трои. Подводная археология, как и старшая ее сестра — сухопутная археология, стремится проверить правоту легенд о затонувших городах и островах, о потопах, которые поглощают обширные земли и целые народы. И естественно, всегда делает необходимую поправку на ту призму восприятия, через которую преломлялись события столетней и тысячелетней давности. Ведь та Троя, о которой рассказывают поэмы Гомера, вовсе не идентична Трое, открытой Шлиманом. И как показали раскопки, которые вели археологи-профессионалы после Шлимана, на самом деле тут находилось более десятка различных Трой, сменявших друг друга поселений. Причем Шлиман, ведя раскопки безо всякой научной методики, уничтожил слой, в котором находилась Троя гомеровской эпохи и времен Троянской войны!.

Океан занимает почти три четверти поверхности нашей планеты. Где искать археологам затонувшие корабли, города, земли, острова? Естественно, на шельфе. И не только по техническим причинам, потому лишь, что в глубины океана проникнуть значительно трудней. Что может отыскать на дне, скрытом многокилометровым слоем воды, археолог? Прежде всего, затонувший корабль. Там, в пучине, он будет, пожалуй, даже в лучшей сохранности, чем на мелководье: толща воды защитит погибший корабль от губительных волн, донные течения и шквалы его не повредят, корабельные черви не источат. Но какие суда могут находиться на большой глубине? Ведь древнее мореплавание в основном было каботажное, мореплаватели — финикийцы, индийцы — не рисковали уходить в открытый океан и держались берега. Стало быть, главным образом на шельфе и следует ожидать находок затонувших древних кораблей.

Конечно, смельчаки и в глубокой древности отваживались отходить далеко от берега, ураганы и штормы уносили суда в открытый океан, и на дне его мы можем обнаружить следы трагедий. Но их будет не так уж много. К тому же поиск кораблей, погребенных на большой глубине, связан с огромными техническими трудностями.